Совсем другая история

В самом деле, господа учёные, откуда пала на вас вдруг, эта, так сказать, залповая амнезия, которая напрочь вышибла из московской памяти почти всю отечественную историографию, буквально напитанную новгородской тематикой? Ниже я приведу примерно десятую часть авторитетных научных трудов, с которыми в той или иной степени знакомится всякий уважающий себя знаток средневековой русской истории. Читатель может, считая это всего лишь композиционной уловкой, не тратить времени на их обозрение, но ему следует помнить, что имена Ключевского, Карамзина, Костомарова, Лихачёва, Скрынникова, Вернадского, Арциховского, Янссона, Гумилёва, Янина, Бегунова и их коллег – это лицо современной русской исторической науки, переписывать которую пытались в 18-ом, 19-ом, 20-ом и продолжают пытаться в 21-ом веке послушные последователи взглядов и деяний московских царей Иванов – Третьего и Четвёртого (Грозного), которые истребляли этнически родственных новгородцев, к тому же своих единоверцев, с не меньшей целеустремлённостью и жестокостью, нежели немецкие национал-социалисты уничтожали евреев и славян. И сравнение, как мы увидим ниже, не высосано из пальца, а легко вычитывается из новгородских документов 11-17 веков и свидетельств заезжих иностранных дипломатов и путешественников. Да и ненависть деспотичной царской Московии к республиканскому Новгороду, который значительно превосходил своего азийского соседа как по уровню жизни простых граждан, так и в духовном, культурном и религиозном отношении, красноречиво свидетельствует о том, что Москва вознамерилась уничтожить Новгород не столько потому, что зарилась на его обширные территории и колоссальные богатства, сколь из упрямой, по сути слепой одержимости – уничтожить ненавистную, невнятную ей демократическую форму существования русской нации. Приведём здесь выдержку из промосковского, во всех отношениях имперского, вполне монархического сочинения Н.М. Карамзина «История государства Российского»: «…Иван Четвёртый отправил из Новгорода «несметную добычу святотатства и грабежа в столицу. Некому было жалеть о богатстве похищенном; кто остался жив, благодарил Бога или не помнил себя в исступлении! Уверяют, что граждан и сельских жителей погибло тогда не менее шестидесяти тысяч. Кровавый Волхов, запруженный телами и членами истерзанных людей, долго не мог пронести их в Ладожское озеро (за сотни километров от Новгорода! – В.С.). Голод и болезни довершили казнь Иоаннову , так что иереи в течение шести или семи месяцев не успевали погребать мёртвых: бросали их в ямы без всяких обрядов». Но вслед за массовыми убийствами последовало переселение зажиточных новгородцев, оставшихся в живых, в Москву. Так, только в 1572 году из Новгорода насильно выселили сто купеческих семей. К концу 70-х годов правящая и торговая элита Великого Новгорода была фактически полностью ликвидирована. Сразу заметим, что эта победившая вечевую республику «московская, автократическая форма правления» останется в России на долгие века, благополучно перекочевав из царской империи в СССР, а затем и в пост – ельцинскую Россию с её всё теми же пресловутыми московскими «вертикалями».

Итак, почему московские политики и историки, непримиримо споря о современных формах правления, никогда не обращаются к более чем 500-летнему опыту Новгородской вечевой республики?