Совсем другая жизнь

И Ветров чуть ли не руками попытался выпихнуть Юрия из-за стола. Как бы в шутку, разумеется. Но ему очень хотелось, чтобы коллега заарканил тех девиц.

— Я пойду. — Юрий встал и серьезно посмотрел на товарища. — Но учти, я — старый и женатый человек. А ты — молодой и ретивый. Я пойду делать твою работу.

Он тигриной походкой подобрался к кабинке и нырнул за шторку…

Минута, две… Сердце Ветрова бешено колотилось…

Оттуда раздался женский смешок. Еще один. «Абордаж, кажется, состоялся», — мелькнула озорная мысль. Словно в подтверждение — хлопнуло открываемое шампанское.

Внезапно смуглая рука с янтарным браслетом показалась из-под бархатной занавески и поманила Ветрова. Тот пошел как завороженный.

— Присоединяйтесь к нам, Андрей, — произнесла колдунья.

— Я ждал этого момента целую жизнь. — Ветров постарался перенасытить свой голос галантными оттенками. — Потому что даже сидеть рядом — большая честь.

Девушки заулыбались. «Значит, начало успешное», — подумал Андрей.

«Халявщик ты, — в свою очередь подумал про товарища Юрий. — Это же я их снял! Легко красоваться, когда девочек тебе чуть ли не на блюде подают…»

Колдунью звали Фарида, «спичку» — Негина. Они работали где-то на вокзале, отправляли грузы. Были самостоятельными женщинами, что для Душанбе большая редкость.

Через минуту Ветров разошелся. Распушил хвост.

— Вы как прекрасная роза, — шептал Андрей Фариде. — Ваши взгляды ранят, как шипы. Я хочу быть вашим садовником. Возделывать вас и беречь…

— Как именно возделывать? — улыбнулась Фарида.

— Тяпкой и лейкой, — с воодушевлением воскликнул Ветров.

— Андрей у нас маньяк, — будто между делом заметил Юрий. — С тяпкой на женщину — это жестоко…

— Но я же в переносном смысле!

— Тогда это пошло, — невинным тоном вставила словечко Фарида.

— Друзья, вы меня не поняли!

— Мы прекрасно тебя поняли, — сказал Юрий, поднимая наполненный золотистым шампанским бокал. — Возделывать женщину надо рублем. Посылать ей зеленые открытки — сто лет Бенджамину Франклину. Наполнять ее жизнь волшебным шорохом купюр. Только тогда ты сможешь спрятать прекрасную розу от других садовников в своей теплице! Так выпьем же за то, чтобы каждая женщина нашла своего озеленителя (не путать с осеменителем), твердость намерений которого измерялась бы в самой конвертируемой на свете валюте!

Девушки дружно зааплодировали. Правда, Фарида потом скромно заметила:

— Деньги — это еще далеко не все. — Но и она смиренно выпила свой бокал за сказанное.

— Вы так красиво говорите, — сказала Негина, обращаясь к ним обоим, но больше — к Юрию.

— Это наша профессия, мы же журналисты, — ответил Кушер.

«Вот что значит опыт и мастерство», — думал Ветров, с тоской глядя, как Юрий обращается с женщинами. Мужчины походили на двух павлинов, обхаживающих одну птичку (Негина была страшненькой, потому в прицел не попадала). Постепенно Андрей с удивлением стал замечать, что Фарида чаще смотрит в его сторону. «С ума сойти! Неужели правда?!» Он отказывался верить, что девушка отдала предпочтение ему.

Юрий, конечно, переигрывал товарища по всем показателям. И вообще, чем этот лохматый неловкий молодой человек может превзойти богатого опытного светского льва? Да тем, что холостой!

Когда пришла пора расставаться, Юрий дипломатично удалился, а Ветров пошел провожать девушек.

Они жили недалеко. Вдвоем снимали трехкомнатную квартиру. Как-то само собой Андрей зашел на чашку чая и через какое-то время оказался в одной постели с Фаридой.

Она набросилась на Ветрова, как голодная львица. Андрей повернул ее спиной и вцепился пальцами в ее грудь, словно хотел вырвать с мясом. Она вывернулась, сорвала с него рубашку. Прижалась каждой клеточкой тела и впилась в его губы. Зубы будущих любовников столкнулись на встречных курсах и лязгнули друг о друга.

«Она убьет меня!» — с ужасом подумал Андрей, пытаясь удержать язык, который она втягивала в себя, как пылесос…

По всему выходило, что их ждал бурный, безудержный, сумасшедший секс. Но…

Ветров не смог.

Черт, как же было досадно!

Это был идеальный расклад. Карты легли, будто из рукава: ночь, дьявольски красивая девушка. Она обнажена, более того — она жаждала именно его, изнывала и стонала.

Войди же в нее, о прекрасный принц!

А вот фиг вам!

«Часы» принца остановились на полшестого. И самая главная стрелка повисла мертвым, бесполезным грузом.

Горько.

До утра они проворочались. От стыда Ветрову хотелось провалиться сквозь половинки дивана.

Как только забрезжил рассвет, он сорвался с места. Чмокнул несостоявшуюся (по его вине) любовницу в щеку. Пообещал приехать вечером (и тогда, дорогая, все будет о’кей, верь мне). И умчался.

Вечером он действительно собирался вернуться. А сейчас побежал на базар.

Рынок Саховат только-только начинал оживать. Дехкане вываливали товар со своих тележек и раскладывали на заплеванном асфальте. Чумазые девчонки тащили стопки теплых лепешек.