Совсем не герой

Самое интересное, что волки пока не двигались. Сидели как есть, цепочкой, и вроде даже не обращали на нас внимания. Так, косились изредка, однако нападать пока не собирались. Может, еще повезет?

– Валим! – Крик Ричарда привел меня в чувство. Мощная лапа кота подхватила меня и швырнула в сторону раскидистого дуба, росшего неподалеку. Повинуясь рефлексам, я рысью взлетел на ветку и затаился. Поблизости примостился и мой невольный попутчик. А на поляне тем временем назревала нешуточная баталия. Навстречу черным волкам из леса появились волки белые. Их оказалось гораздо меньше, но каждый был совершенством звериной силы. Поистине великаны, еще больше своих черных собратьев, шерсть – белая и чистая, словно первый снег, глаза... Вы видели, чтобы у волка были ярко-голубые глаза? Лично я до сих пор не видел, а вот поди ж ты...

– Месиво, – бросил со своей ветки кот, предвосхищая события.

Он оказался прав... Обе стаи сорвались с мест синхронно, в едином прыжке распластавшись в воздухе, столкнулись, покатились по сочной свежей траве, воя, скалясь и разбрызгивая алые капли крови. Черных волков было больше, но белые дрались лучше. Боже, никогда доселе я не видел такой ярости, такой звериной жестокости. Тогда, сидя на ветке, в одних трусах, дрожа от страха и омерзения, я завороженно глядел на страшное действо, разворачивающееся перед глазами. Описывать это бессмысленно. В сущности, я видел, как по поляне носятся жуткие черно-белые вихри. Ричард молчал. Его, судя по всему, тоже захватила картина битвы.

Все кончилось довольно скоро. Все-таки черные победили, задавив противников грубой массой, но оставшиеся в живых представляли собой жалкое зрелище. Покусанные, залитые своей и чужой кровью, взъерошенные, с выдранными лохмами шерсти, они, хромая, удалялись в чащобу. Из огромной стаи их осталось хорошо если дюжина.

Мы посидели на дереве еще минут десять – для профилактики – и только потом решились спуститься. Не видел, как Ричард, а я отвернулся и старался дышать ртом – не знаю, как меня не вывернуло. Мы спешили быстрее покинуть поляну...

– Человек, – раздался сухой, безжизненный голос. – Подойди ко мне, человек...

Я невольно остановился и стал растерянно осматриваться. Голос раздался вновь, но на этот раз я точно понял, что он звучит не извне, а как бы зарождается у меня в голове. Телепатия? Не знаю. Наверное... С трудом переборов омерзение, я пошел в самую середину поляны. Почему пошел? Черт его знает. Я видел вокруг себя лишь обезображенные трупы и шел по щиколотку в крови (поверьте, это не метафора), дрожа от омерзения, не понимая, зачем иду. Ноги помимо воли несли меня к самому большому белому волку. Он еще дышал. Когда я подошел, зверь поднял тяжелую голову, пристально посмотрел мне в глаза.

– Ты не готов, ты ничего не знаешь, ты даже не из нашего мира, но... Моя сила не должна пропадать даром, а поблизости только ты подходишь для роли Белого Оборотня. Наклонись ко мне, человек...

Все так же, на автопилоте, я подчинился и тут же вскрикнул от дикой боли. Клыки волка впились мне в руку...

Утро. Щебечут птички, солнышко уже ощутимо светит, но еще не печет, а я лежу на мягкой кровати и не хочу открывать глаза. Значит, это был сон. Отличный, яркий сон, который кончился. Жаль...

– Эй, очнись! Антоний, очнись, поганец!

Угу, мило. Это значит – ничего не кончилось. И все со мной произошедшее было очень даже реально. Уж и не знаю, смеяться или плакать.

– А почему Антоний? – сам не знаю почему, спросил я.

– Да ну, Антон – это как-то несолидно звучит, – фыркнул Ричард, но потом опомнился и радостно затряс меня лапами. – Ага, живой! Здорово! Вовремя я тебя вытащил!

– Откуда?

– Как откуда? Тобой же волчара тот закусить решил, а я не дал. Вот только странно...

– Что странно?

– Ну, он вроде так смачно в руку тебе впился, а ни единого шрама так и не осталось. Я же точно видел – кусал, а с его зубами... Удивляюсь, как он тебе руку не перерубил.

Я глянул на руку. Надо же, и правда – ни единой царапинки. А как больно было...

К деревне мы вышли довольно скоро. Она была небольшая, пара десятков дворов, зато огорожена невысокой каменной стеной. Ричарда, кстати, я честно поблагодарил, признавшись, что подивился его порыву вытаскивать меня из пасти волка. Кот гордо ответил, что он как-никак король и благородство не позволяет ему оставлять в беде знакомого, а потом, чуть смущаясь, добавил, что по лесу вдвоем идти веселее. Я все понял, но не обиделся...

– Я что-то не соображу, а чего мы тут сидим? – спросил кот.

Его недовольство можно было понять, так как мы вот уже почти час торчали в густых придорожных кустах, разглядывая деревеньку и ее обитателей.

– Ну, во-первых, неизвестно, как пейзане поведут себя при виде человека в одних трусах, в компании кота с синей шерстью, а во-вторых, надо же немного понаблюдать за местом будущего десантирования.