Совсем не герой

Макавеи, в количестве тридцати душ, нагло остановились в придорожном мотеле, в пяти километрах от Феникса. Не колеблясь, отдаю Бёрин приказ на применение ядерного заряда. Через семь минут выслушал доклад о штатном подрыве и отсутствии выживших. О разрушениях и числе погибших в Фениксе, спрашивать не стал. В новостях посмотрю.

Примечание к части

Бечено, Анарх13.

22 глава

Примечание к части

Глава сыровата. Только закончил. Править лень. Может потом. И вообще, как то поднадоел мне "не герой"

Как я и думал - основная база Котла была на земле Алеф. В прятки эти ребята играли профессионально. И любыми другими способами, кроме моего, найти базу было невозможно. Логово этих психов располагалась на глубине километра под морским дном. Выходов наружу не имела. Все передвижения осуществлялись с помощью телепортов. Собственно так мы их и нашли - частые пространственные искажения засекла Дина. Операцию "Зачистка" разрабатывали втроём я, Полковник и Бёрин. На моё предложение: перед зачисткой продезинфицировать базу "Мертвителем", и атаковать через телепорты - полковник встал на дыбы, обозвав нас мясниками. И что как солдат, он не может участвовать в бойне гражданских. У него вообще было какое-то негативное отношение к ОВ. Решаю отстранить Сергей Сергеевича от штурма. План оставил первоначальный с "Мертвителем" и телепортами.

           *****

От группы пророков, которые работали теперь только на меня, пришла неожиданная информация. Что некая леди в федоре, за которой я просил особо пристально присматривать, с высокой долей вероятности будет завтра в Чикаго на земле Алеф, в моём любимом кафе "Лимонадный Джо". Какое совпадение, не иначе сама судьба ведёт мою руку. Ради такого события, откладываю все свои дела. Решаю создать давно задумываемый "шедевр" из себя.

Пришлось открыться  Бёрин в том, что я ещё и "оборотень". Что впрочем её не удивило, в последнее время этот секрет становится всё менее секретным.

Даже под улучшенными зельями, мне понадобилось одиннадцать часов на творение "шедевра". Зато результатом я был доволен. На меня из зеркала смотрела белокурая девочка, лет пяти-шести, с вьющимися волосами. Огромные синие глаза, чистые, как горные озёра, над ними я работал больше всего. Стараясь придать им ту детскую невинность и очарование, перед которыми не может устоять ни одна женщина. Маленький курносый носик, пухлые розовые губки и не менее пухлые щечки, к которым так и тянулись руки, что бы легонько подёргать их. При виде моего нового образа, даже Бёрин не устояла. Зная что под личиной прелестной девочки скрывается злобный мужик, тем не менее схватила меня и, усадив на колени, начала тискать, плавно перейдя к поцелуям и сюсюканием. Не забыв подергать за щёчки. Не смотря на маленький размер, Бугаём я быть не перестал - поэтому легко разжал её объятья и скользнул на пол.

- Бёрин ты ёбнулась? Чего ты меня тискаешь и сюсюкешь?

На какой то миг мне показалось что в её глазах я увидел какую-то тоску. Но выражение мелькнуло и пропало. А Бёрин быстро нашлась с ответом.

- Это я репетировала.

С подозрением поглядел на неё.

- Нужно ещё одеть и сделать причёску.

Бёрин просияла и с небывалым энтузиазмом взялась за дело. Через три часа, я в синем платьице (как бы странно это не звучало, но чувствовал я себя ещё страннее) под цвет глаз и таких же туфельках, сидел в своём любимом кафе. Единственное отличие которого заключалось только в том, что располагалось оно в другом измерении, на земле Алеф. Был я там конечно не один, маленькие девочки не ходят в одиночку в кафе. Мама-Берта сидела со мной за одним столом и пила кофе с зефиром. Я пил сок и воровал у неё из тарелки зефирки. В ожидании Контессы, открыл альбом для рисования, достал огромный пенал из своего розового рюкзачка с единорогом. Вытряс из него цветные карандаши и принялся творить. Не знаю по какой причине мне, человеку глубоко творческому, бог не дал способности ни к рисованию ни к музыке. Наверное из зависти. Рисовал я как раз на уровне пятилетнего ребёнка - со всем старанием, высунув язык. Пытался изобразить голову Джека в стеклянной колбе, вроде даже что-то стало получатся. Но в этот момент в кафе зашла Контесса, сбив мне весь настрой. Недовольно на неё посмотрел. Заметив мой взгляд, женщина улыбнулась в ответ.

Заказав кофе и зефир в шоколаде, устроилась за соседним столиком. Достала из сумочки книгу. С удивлением разглядел обложку: Достоевский, "Преступление и наказание". Знаки окружают нас, и вот ещё один. Спрыгиваю с высокого стула, подхожу к Графине, дергаю её за полу пиджака, отвлекая от книги. Раздраженно поглядела на меня, напрягаюсь, изображаю херувимчика, одновременно тяну к ней ручки. Как и любая женщина, она тоже не устояла. Подхватывает меня на руки, усаживает на колени.

- Ну, милашка как тебя зовут?

Мило картавлю.

Я Луби, но у меня ещё есть секлетное имя.

- И какое же?

Женщина улыбается, ей нравится милый ребенок. Девочка на коленях завозилась пытаясь встать на ноги.

- Секлетное имя надо говолить, на ушко.