Совушка (СИ)

Какое-то время в комнате было тихо, только барабанил по стеклу дождь да шумела закипающая вода. Услышав настойчивый свист из кухни, оборотни вынырнули из тоскливого созерцания. Сидни пересела за стол и наблюдала, как мужчина спокойными, размеренными движениями заливал пирамидки горячей водой.

- Сегодня я не прочитала ни строчки, - вдруг призналась девушка. – Пыталась, но поняла, что получается какая-то фигня.

- Наверное, ты хотела сказать «ерунда» или «чепуха»? – поправил её коракс, расставляя чашки на столе.

Сидни хитро прищурилась. Вэдимас всё-таки учил её. Вот так незаметно подсказывал, исправлял, давал советы, а ещё приучал к классической литературе и музыке, учил правильной речи. Ворон не забивал её голову словесными постулатами, он показывал всё на собственном примере. И девушка охотно впитывала информацию, неосознанно копируя своего наставника.

Пока пили чай, дождь успокоился. На улице стало свежо и невероятно легко дышалось. Авилаки вышли на веранду, и Сидни заметила книгу на скамье.

- «Сказания Варфоломея-птицелова»? - она удобно укуталась в тонкий плед и попросила: - Вэдимас, почитайте, пожалуйста!

- Хм-м…

Старый ворон привычно заворчал, но отказываться не спешил. А Сидни едва сдержала улыбку. Она уже давно поняла, что если у Вэдимаса и было слабое место, то это поэзия. Он нежно и трепетно любил стихи и с удовольствием читал их. Но не каждому. И девушке невероятно льстило, что коракс читал ей. Сова обхватила колени руками и с жадным ожиданием уставилась на мужчину.

- Мне нравится слушать, как вы читаете. В вашем исполнении стихи звучат по-особенному.

Она заметила, как дрогнули уголки тонких губ в едва сдерживаемой улыбке. Вэдимас ещё немного помолчал, лениво перелистывая страницы и тихонько откашливаясь. А потом сделал глубокий вдох и начал читать…

Сидни любила наблюдать за лицом ворона в этот момент. Вэдимас отрешался от действительности и как будто молодел. В тёмных глазах вспыхивали живые, тёплые лучики. Обычно скрипучий голос менялся, наполнялся тягучими медовыми интонациями. И девушка ярко представляла старинные битвы и героев из легенд. Перед глазами, словно наяву, стояла юная княгиня, переодевшаяся в одежду мужа и принявшая на себя командование дружиной. И тот самый ветер, что сейчас холодил кожу Сидни, казалось, играл с плюмажем на шлеме воительницы. Оборотница практически не дышала, слушая описание жестокой битвы, и непроизвольно схватилась за бок, словно это её пронзило вражеское копьё. Сова хорошо знала конец поэмы, но всё равно каждый раз в душе появлялась шальная надежда, что вот сегодня случится чудо - и героиня выживет. Что враг промахнётся! Но увы…

-…И нет певца в Диасе и в Баганге,

Который не прославил бы Бианку...

Коракс осторожно закрыл книгу, хотя не заглянул в неё ни разу. А Сидни смахнула слезу, повисшую на длинных ресницах.

- Потрясающе!.. Я читала эту историю раньше в виде романа и фильм смотрела, но баллада!.. - она закатила глаза. – У меня не хватает слов, чтобы описать, что я чувствую!

- В поэзии заключена удивительная сила. Особая концентрация смысла! – спокойно пояснил Вэдимас. - Минимум слов – а так много сказано! У каждого слова, у каждой запятой здесь своя роль!.. Вот послушай!

Он прикрывал глаза и читал очередное стихотворение. Порой коротенькое, всего четыре строчки! Но оно било точно в цель, навсегда проникая в душу и сознание девушки. Сидни слушала дрожащий голос коракса и начинала дрожать сама.

Эти встречи и долгие беседы в какой-то момент стали очень важны для молодой совы. Слушая Вэдимаса или читая рекомендованную им книгу, она словно видела собственные мысли и чувства, облачённые в слова. Всё чаще, прочитав очередную историю, девушка по-новому смотрела на окружающую действительность, замечая то, что раньше казалось неважным. Книги, которые советовал авилак, перестали быть странными и скучными. Они заставляли думать и переосмысливать собственные принципы и убеждения. Иногда Вэдимас брал девушку с собой в город и рассказывал про интересные здания, названия улиц и площадей. Обычно их прогулки заканчивались в маленьком кафе под тополями и очередной долгой беседой. По оговоркам Сидни понимала, что коракс знаком со многими известными оборотнями и наверняка вхож в богатейшие дома Мренго-са. Но сейчас он ограничивался лишь описанием архитектурных стилей, не упоминая хозяев. Сова не лезла в душу, догадываясь, что в прошлом у Вэдимаса была какая-то трагедия.

Однажды ночью, когда Сидни летала над Алукайским озером, в голове сами собой ожили строки одного из тех стихотворений, что читал ей ворон. Это было удивительное единение её собственных ощущений и переживаний поэта, жившего много лет назад.