Совы охотятся ночью

— Что же нам делать? — почти взвизгнул Эрик. Он снова чувствовал себя маленьким ребенком, отец которого ушел на войну, а сам он возвращается домой из школы и ждет, что мама решит за него все проблемы.

Но на сей раз мать не оправдала его надежд.

— Ты хочешь сказать, что делать тебе?

Она повернулась и ушла, оставив Эрика наедине с его тяжкими мыслями.

Глава 10 «Приди, сладкая смерть»

Добрый день! Рады приветствовать вас в «Приюте Айболита»!

Доктор Коллинз встретил гостей на пороге своего дома. Пиджак он снял, но остался в тех же рубашке, жилете и галстуке, которые они видели на нем прежде. В руке у него была трубка.

— На самом деле наш дом называется вовсе не так, — продолжил он. — Название у него довольно унылое: «Черч-Лодж»[18]. Я хотел его переименовать, да только Саманта и слышать не желает. Ей нравится жить близ церкви. Однако некоторые мои пациенты в шутку именуют его «Приютом Айболита». — Хозяин улыбнулся. — Заходите! Сейчас я угощу вас чаем, как и обещал!

С Пюндом во главе они вошли в уютное семейное гнездышко, свитое врачом и его женой на Ректори-лейн. Все здесь, от ковров до занавесок и обоев, имело вид слегка потрепанный, но от этого лишь приобретало очарование. Висящие в прихожей плащи разных цветов и размеров, выстроенные в ряд резиновые сапоги, работающее где-то наверху радио и аромат свежеиспеченного хлеба, доносящийся из кухни, — все это создавало живой дух, напрочь отсутствовавший в Кларенс-Кип.

— Здесь находится мой врачебный кабинет, — пояснил доктор Коллинз, указав трубкой на одну из дверей. — Пройдемте в гостиную.

Он проводил их в непритязательного вида квадратную комнату с двумя мягкими диванами, множеством заставленных книгами полок, пианино, по одному лишь виду которого становилось ясно, что оно не настроено, и несколькими портретами Викторианской эпохи. На крышке инструмента стояло распятие и лежали ноты: «Приди, сладкая смерть», сочинение Иоганна Себастьяна Баха.

— Играете на пианино? — спросил Пюнд.

— Саманта играет. — Коллинз заметил ноты. — Жене нравится Бах, но мне сдается, в данный момент он не вполне уместен. — Доктор перевернул тетрадь заглавной страницей вниз. — Прошу, присаживайтесь. Саманта видела, что вы пришли, и через секунду присоединится к нам.

— Ваш шурин дома, сэр? — осведомился Крол.

— Элджернон? Да, наверху. Вы ведь не хотите сказать, что желаете поговорить и с ним тоже?

— Это было бы замечательно, сэр. Не сейчас, а перед уходом.

— Надеюсь, вы не считаете, что он имеет какое-то отношение к убийству, старший инспектор? Элджи — человек в некоторой степени взрывоопасный, но не думаю, что он мог зайти так далеко!

Оставалось не совсем ясным, насколько велика доля шутки в словах доктора Коллинза. При упоминании имени Элджернона в глазах у него появился стальной блеск.

Пару минут спустя пришла Саманта Коллинз и принесла чай. Эту женщину, подумал Пюнд, трудно представить без подноса в руках, а может, без корзины с бельем или пылесоса. Каким принятым в этой стране словом лучше всего ее описать? Деловая? Нет, не совсем точное определение, хотя дел у миссис Коллинз уж точно по горло. Ее каштановые волосы, уже потерявшие былой блеск, были собраны в хвост и перехвачены лентой. На лице ни следа косметики. Пюнда поразило, что Саманта Коллинз, похоже, вовсе не уделяет внимания тому, как выглядит. Хотя, быть может, учитывая, как она занята в церкви и в лечебнице, у нее просто нет времени на подобные вещи.

— Здравствуйте, мистер Пюнд, — сказала хозяйка дома. — Мне очень приятно с вами познакомиться.

— Взаимно, миссис Коллинз. — Сыщик стал было подниматься.

— Сидите, пожалуйста! Надеюсь, вы не против чая из пакетиков? Черный, с ароматом бергамота. Рада снова видеть вас, старший инспектор. А вы, наверное, мисс Кейн?

— Здравствуйте. — Мэделин Кейн кивнула, но не встала.

— Муж сказал, что встретил вас в Кларенс-Кип и что вы собираетесь заехать к нам. Вы попали в удачное время. Дети у миссис Митчелл на маяке, потому как нам нужно уйти сегодня по делам, так что в доме тишина и покой. Молока добавить?

— Немного, пожалуйста.

— Я бы хотела дольку лимона, если можно, — попросила мисс Кейн.

— Лен! Я оставила в кухне блюдце с нарезанным лимоном. Тебя не затруднит принести?

— Один момент! — Доктор поднялся и вышел из комнаты.

— Ну до чего же неприятная история, — продолжила Саманта, разливая чай. — Убийство — такая ужасная вещь, а когда человека душат, так это еще хуже. Только представьте: последнее, что видела Мелисса, это лицо убийцы. Последнее, что чувствовала бедняжка, это его руки вокруг своей шеи. Мы молились за нее в прошлое воскресенье в церкви. Читали Двадцать второй псалом: «Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях…»

— «Пажити злачные»! — Мисс Кейн делала заметки, но тут вдруг подняла голову. — Это же…

— Верно. Так назывался один из ее фильмов, поэтому мы и сочли выбор уместным. Викарий произнес такую трогательную речь.

— Вы дружили с мисс Джеймс? — спросил Аттикус.

Прежде чем ответить, Саманта задумалась.