Созависимость — умение любить [пособие для родных и близких наркомана, алкоголика]

Сверхконтроль при созависимости не только неэффективен, а еще и вреден. Сколько бы жена (мама) ни контролировала, а болезнь прогрессирует, утяжеляется, с каждым днем приближается к своему трагическому финалу. При более благоприятном стечении обстоятельств исходит в слабоумие, а при неблагоприятном — химически зависимый попадает в тюрьму, на инвалидную кровать или, что чаще бывает — на кладбище.

Так, значит, не надо контролировать? Что произойдет, если прекратить вредящий контроль? Да, наркоман (алкоголик) наломает дров, насовершает ошибок, надеясь, что жена, родители и дети станут за них расплачиваться. Станут расхлебывать заваренную им кашу. А если не станут? Он набьет себе шишек, ему придется самому расплачиваться за свои ошибки, и жизнь быстро расставит все по своим местам. Сама жизнь быстро объяснит ему, что такое хорошо, а что такое плохо. Сама жизнь поставит его перед выбором — пить или не пить, употреблять наркотики или не употреблять — жить или не жить? Вопрос будет стоять ребром, предельно остро и именно в такой формулировке. Жить-то он хочет и любит. Иначе он давно бы что-то с собой сделал, чтобы не мучить жену, детей и родителей. А раз так, то придется пройти лечение в полном объеме и отказаться от алкоголя и других наркотиков раз и навсегда. Он же сам себе не враг!

Глава 9. Дядя, памперсы не жмут?

Глава о том, как созависимые, полагая, что заботятся о близком, в действительности заботятся только о его болезни.

Другой вариант ошибочного поведения — это забота. Но не просто внимание близкому человеку, а сверхзабота, забота любой ценой, а иногда ценой своего здоровья и даже ценой своей жизни. Забота до самопожертвования! Забота до самоотречения!

Приведу пример. Рассказывает женщина, 79 лет, о сыне. Сыну 52 года, живет в отдельной квартире. Он инвалид II группы, что, впрочем, не мешает ему пить водку. Да и инвалидность себе он заработал многолетним пьянством.

— Я приношу ему сумки с продуктами, выкладываю в холодильник. Я приготовлю покушать, постираю, поглажу белье, наведу ему чистоту, а он приходит пьяным и меня на три буквы посылает.

А заслужил ли он такую заботу? А может быть, маме лучше потратить пенсию себе на лекарства, на отдых? Может быть, ей для себя сделать что-то приятное? Нет, мама думает, что она заботится о сыне. На самом же деле она заботится не о сыне, а о его болезни. Она создает ему условия для пьянства. Не заметила она, что младенца в доме уже давно подменили небритым мужиком с бутылкой или шприцем в кармане. А она все сюсюкает, все гладит по головке, все вытирает сопельки. Не заметила она, когда ее сына подменили болезнью.

Дело в том, что личность химически зависимого раздвоена. В нем как бы два разных человека. Один — добрый, хороший, умный, сильный, внимательный — тот, которого любили и любят. Это здоровая, нормативная часть личности. А второй — это когда он пьяный или непосредственно перед алкогольным эксцессом. В такие моменты он становится черствым, жестоким, эгоистичным и, вообще, в нем просыпается что-то звериное. Это болезненно измененная часть личности — алкогольная субличность. В начале первой стадии хронического алкоголизма преобладает нормативная часть личности. При переходе во вторую стадию болезни эти части равнозначны. К концу второй стадии доминирует алкогольная субличность, а от здоровой части личности остается процентов 20. Однако и этого достаточно, чтобы вернуть человека к трезвой жизни, если преодолеть в себе созависимость. Вот и получается, что эта женщина заботится не о сыне, не о здоровой части личности, а об алкогольной субличности, о болезни.

Другой пример сверхзаботы при созависимости. Рассказывает жена химически зависимого: «В два часа ночи звонит телефон: «Это из милиции. Ваш муж сидит пьяный около рынка и горланит песни на всю улицу. Если вы его не заберете, то мы отправим его ночевать в медвытрезвитель». Если бы у нее не было созависимости, то она ответила бы: «Вы сюда больше не звоните. У меня спят двое маленьких детей. Вы их можете разбудить. Да и самой мне к семи на работу. Мне отдохнуть надо. А мужу нравится ночевать в вытрезвителе — пусть там и ночует. Он взрослый человек, а значит, имеет право совершать ошибки и расплачиваться за них». Но у нее созависимость. Что она делает? Бросает детей в пустой квартире (а если короткое замыкание или еще какое-то ЧП?), берет деньги на такси (не дочери на сандалики, не сыну на игрушки), едет через весь город, забирает мужа, обмывает, укладывает его спать (себя не жалеет). Она думает, что проявила заботу о муже. А вот ничего подобного. Она заботится о болезни! Она создает ему условия для пьянства. Расплачиваясь за ошибки мужа благополучием детей и своим здоровьем, она не дает мужу почувствовать ошибочность его выбора. Конечно, ошибки совершает он, а расплачиваются другие, те, кто рядом.