Создана для меня (СИ)

- А мне почём знать?

- Милосердный Боже... Это тоже нас ждёт, Рейна? - его белое лицо ещё больше побелело, а пересохшие губы затряслись.

- Мы выберемся, - я попыталась улыбнуться, - гляди-ка, а у него добротный плащ. Тебе пригодится.

- Я не стану надевать вещи с тела покойника.

- Ему они всё равно не нужны.

- А мне и подавно!

- Глупец! Твоя рубаха от грязи и пота уже колом стоит!

И тут ладонь "покойника" пошевелилась. Я дотронулась до неё пальцем. Мягкая и упругая. Таких не бывает у мёртвых.

Я шикнула на Руслана, продолжавшего причитать, и велела помочь перевернуть несчастного на спину. Это оказалось нелегко. Он был невероятно тяжёл, и даже вдвоём мы едва управились.

Лицо, выглядывающее из-под капюшона, выглядело человеческим. Смуглая кожа, красивой формы подбородок без единого волоска, полные ярко очерченные губы. Мелкие шрамы, такие же, как на ладонях, виднелись на лбу и щеках, а один рассекал нижнюю губу в уголке, и я почему-то никак не могла отвести от него взгляд.

- Кровищи-то! - воскликнул Руслан, и мне пришлось оторваться от созерцания лица и посмотреть ниже.

В груди незнакомца зияла дыра, словно кто-то пытался продраться до сердца когтями, беспорядочно разрывая плоть, торчавшую лохмотьями. Одежда пропиталась кровью.

- Амулет, - прошептал незнакомец, и неожиданно открыл глаза.

Они были ярко синими. Не такими, как у отца, у меня. Эта синева была почти прозрачной, словно проглядывала сквозь хрустальную оболочку глаза.

- Амулет, - повторил он, - внутри меня... Вы должны забрать его, пока он не утратил силу... И поместить в живой сосуд...

- Кто ты? - спросила я.

- Это уже неважно, - голос его слабел, глаза закатывались, и я понимала, что ему оставались считанные минуты. Чудо, что он вообще смог говорить.

- Я почти мёртв, а у вас ещё есть шанс дойти...

- Сколько ты уже здесь бродишь?

- Долго. И вам лучше поспешить... Солнце беспощадно...

- Как тебя зовут? - не унималась я.

- Адис, - прошептал незнакомец, едва шевеля потрескавшимися губами.

- Рейна, - вмешался Руслан, - что за амулет? О чём он говорит?

- Из пустыни нельзя выйти без амулета, - пояснил Адис, - он во мне. И вы должны взять его. Пока я жив... иначе он утратит магию, и вы умрёте.

- С чего вдруг такая забота?

Я, если честно, ожидала подвоха. Здесь всем заправлял Лаорт. И этот незнакомец так настойчиво предлагает... Достать амулет, который находится у него ВНУТРИ?

- Сюда не забредают просто так, - хрипел умирающий, будто прочитав мои мысли, - всем нужен амулет. Я его нашёл... А потом нашли меня... Теперь мне уже всё равно. Торопитесь. Это только кажется, будто вы здесь одни. Тут полно всякой твари...

- Рейна, - Руслан неожиданно крепко сжал моё плечо, - если мы хотим выбраться, то нечего мешкать.

- Что ты предлагаешь?

- Взять меч и вскрыть меня, - на губах незнакомца заиграла сумасшедшая улыбка, - мне вряд ли будет больнее, чем сейчас.

Привычным движением я нащупала рукоять меча. Она почему-то казалась холодной, почти ледяной. Я чуть ли не с пелёнок с лёгкостью рубила всякую мерзкую склизкую нечисть, да и тем, что покрупнее, могла дать отпор. Поймать зайца, снять с него шкуру было совсем не сложно. И это умирающее существо... всего лишь тело, которое нужно разрезать, чтобы достать амулет. Единственный путь к свободе...

Ладонь продолжала сжимать рукоять, а я всё смотрела на лицо незнакомца. Удивительного цвета глаза сверкали из-под серого холщового капюшона.

- Давай я, - предложил Руслан, забирая у меня меч. И я невольно зажмурилась.

Мне совершенно не хотелось на это смотреть, однако, спустя мгновение я всё ж не выдержала и взглянула краешком глаза. Руслан замахнулся мечом, словно огромным разделочным ножом, да так и застыл. Затем уронил меч на песок, опустился рядом и спрятал лицо в ладонях.

- Я ни разу не воин, девица. Я всего лишь зодчий. Я...я не могу...

- Что такое зодчий?

- Я строю церкви, хоромы, палаты... Я не могу вскрыть человека. Даже мёртвого. А этот дышит...

- Если это тебя утешит, то я не человек, - сказал умирающий. Голос его прозвучал неожиданно громко. Руслан продолжал любоваться рисунком на собственных ладонях и молчал. Ресницы его подозрительно дрожали.

Я подобрала меч, встала и откинула за плечи капюшон. Солнце больно резало глаза, но так было даже лучше. Иначе я бы никогда не решилась. Лезвие блеснуло в воздухе, а руку пронзила острая, неописуемо острая боль. Отрубленный шип покатился по песку, а затем вспыхнул. Я подобрала его, ещё пылающий, и перекидывала с ладони на ладонь, пока он не рассыпался в прах. Затем сдунула его на лицо умирающего и прошептала заклинание. Надеюсь, той малости колдовской силы, что у меня была, хватит, чтобы залечить рану...

Отец бы сказал, что я безрассудна... Но это всего лишь сто лет моей жизни...

Всего лишь сто, надеюсь не понапрасну, растраченных лет. Ей-Горы, куда разумнее было вспороть ему живот. Но я... не смогла.

- Вставай, - буркнула я, - никто не станет ковыряться в твоих внутренностях. Ты сам проведёшь нас.