Создания Света

— Мы постараемся справиться, Мэй, — сказал Кольм, закинув руку Селено на плечо.

Мона повернулась к нам в первый раз. Арлен был у ее локтя.

— Я хочу, чтобы он был в темнице, Кольм, — сказала она, не глядя на меня.

Мы с Элламэй начали возражать одновременно, но Мона зло взмахнула рукой.

— Мне плевать, Мэй. Ты не можешь сама лечить его, а целитель справится и в темнице.

— Нет, Мона, — сказала она. — Ему нужен огонь и кровать, а не каменный пол.

— В моей темнице есть кровати, не то, что у тебя, — сказала она сухо. — Я не пущу его в крыло целителей, где сотни путей побега и доступ к оружию.

— Он устал и болен, — я пыталась говорить тихо. — Он не будет нападать.

Ее взгляд упал на меня.

— Прости, но я не буду так рисковать, — холодно сказала она.

Мое раздражение закипало. Я устала подавлять его.

— Мона, я тащила его сюда не для того, чтобы ты…

— Я обязана думать о своем народе, как и ты, — резко перебила она. — Каждый солдат на этой пристани, каждый слуга замка были вынуждены три года работать на Алькоро. Я помогу тебе, как смогу, Джемма, но не буду радоваться захвату. Прощу прощения за такой прием, но я не буду извиняться за то, что ставлю свой нард выше твоего короля.

Жар пылал на моей шее и щеках, и я прикусила губу, чтобы эмоции не вылились на нее. Селено смотрел на пристань с гневом в глазах, его челюсть работала.

Я не дам ей бросить его в темницу… Ни за что…

Она смотрела на меня непоколебимо, как было и в Сиприяне, как она бросала вызов мне или кому-либо еще. Я прикусила губу сильнее, но смотрела ей в глаза.

Мы не успели заговорить снова. Кольм зашевелился под рукой Селено.

— Почему бы не устроить его в гостевой комнате, а не лазарете? — его голос не передавал холодной ярости сестры. — Ты сможешь оставить стражу у двери, но о нем все равно позаботятся. И мы сможем сесть и обсудить все, но собираясь в темнице, а у кровати.

Она медленно перевела взгляд на него, поведение не изменилось. Я чуть расслабилась, свободная от этого взгляда, но Кольм не сжался и не отпрянул. Он просто смотрел на нее без эмоций на лице.

А потом она развернулась.

— Ладно. Но чтобы стража была и у дверей на балкон, — бросила она через плечо. И отведи его не в то крыло, где Ро и лесной народ.

Селено зло смотрел на ее удаляющуюся спину. Элламэй вздохнула и махнула Кольму.

— Тогда гостевая. Эй, волосы, — она указала на испуганного солдат с рыжими волосами. — Принеси мне котелки и найди того, кто знает травы.

Солдат убежал, Кольм подтолкнул Селено вперед. Я сжала свободную руку Селено. Мы пошли, и он повернул голову ко мне.

— Мы не должны быть здесь, — прошептал он.

— Все хорошо, — соврала я, с болью понимая, что это не так.

Его карие глаза впились в меня.

— Ты знала, куда мы шли?

Кольм чуть повернул голову, словно пытался оставить нас одних, хоть рука Селено и обвивала его плечи. Сглотнув, я вытащила из-под болеро кусок гипса, край которого был тупым. Это был кристалл, который я отломила в комнате с петроглифами. Селено непонимающе смотрел на него.

— Он как мел, — тихо сказала я. — Оставляет след.

Он посмотрел на мою ладонь, на мое лицо, и я поняла, что он так и не догадался, потому что ему в голову не приходило, что я сделаю что-то настолько опасное и предательское.

— Я рисовала метки на стене, — объяснила я. — После петроглифов. Те, что мы прошли… Я их оставляла, когда уходила на разведку вперед.

Его лицо побелело от смятения, а потом шока.

— Я должна была, — быстро сказала я. — Мы не могли вернуться в Алькоро вот так. Я должна была привести тебя сюда…

Он отпустил мю руку.

Мои шаги замедлились. Они с Кольмом пошли дальше, окруженные солдатами. Они расходились вокруг меня, как река, а я застыла на пристани. Кольм оглянулся, когда они заходили в замок. Селено — нет. Я сжала гипс в кулаке, он впился в кожу, горло пылало.

О, луна и звезды, я сделала это не так.

Измена. Измена. Измена.

Ладонь обвила мой локоть. Я обернулась и увидела Ро с уставшей улыбкой, он взял меня под локоть.

— Дед говорил, что раки щипают, когда им больше нечего делать.

— Как это понимать?

Он пожал плечами.

— Раки странные, каким был и мой дед, — он похлопал меня по руке.

Я слабо улыбнулась и вытерла рукавом нос. Он поискал в кармане — он был в жилетке и поясе в сиприянском стиле, но сделаны они были, похоже, их ткани Люмена, что была грубее, а не из легкого расшитого шелка, что я привыкла видеть на нем. Мона заставила пошить ему одежду из той ткани, что была под рукой. Он вытащил платок и дал мне.

— Спасибо, — я вытерла лицо, безуспешно пытаясь удержать слезы. Я судорожно вдохнула. — Ро… — тихо сказала я. — Мне жаль из-за Лиля.

— Я думал, мы подождем с извинениями.

— Я не могу ждать. Мне очень-очень жаль.

Он вздохнул, потянул меня к двери замка, держа под руку.

— Мне тоже. Джемма. Мне жаль, что мы так много в жизнях презирали друг друга. И я не буду притворяться, что вид твоего короля не… — он вдохнул, глядя на спину Селено, когда мы вошли в коридор. — Но, когда я увидел смерть Лиля, когда увидел, как ты отправляешь его в последний путь. Я благодарен за это.