Создания Света

— Я серьезно, Мэй, — Мона посмотрела на нее. — Ты всегда говоришь, что из тебя плохой монарх, но доказательства говорят об обратном. Тебе нравится быть королевой.

Элламэй задумалась на миг, поджав губы.

— Да, — сказала она. — Конечно, этикет и ожидания двора могут целовать мои сапоги, но королевой быть мне нравится. И я все еще Лесничая при этом. Мне нравится, что я могу исправить ущерб, нанесенный отцом Вала.

Мона посмотрела на меня.

— А тебе нравится быть королевой?

Я смотрела на нее.

— Я думала, ты возразишь, что дело не в том, чтобы это нравилось.

— Не в том, — сказала она. — Но у вас был выбор. У меня — нет. И теперь я оказалась перед необходимостью попросить другого человека о таком решении. Я не знаю, с чего ему это хотеть.

— Отчасти из-за брака на любимом человеке, — сказала я.

— Но это не все, — ответила она.

Я смотрела на круг огня внизу. Ро крутил огни ближе к телу, переводил за спину и вперед.

— Мне нравилось быть королевой, — сказала я. — Когда-то мне очень нравилось. Принимать решения, участвовать во всем… как тебе, Элламэй. Но это потерялось где-то в пути, стало танцем вокруг Пророчества. Я потеряла возможность делать что-то самой. Решения, что были раньше простыми, стали паутиной религии и мотивов. Все нужно было делать от имени Селено, иначе это не имеет значения, — я посмотрела на них. — И я не думаю, что все можно измерить своим отношением. Но это не важно, потому что я больше не королева.

— Пока что, — сказала Мона. — Но я того же мнения — ничего простого в этом нет. Я — королева. Такой меня растили, и я не могу любить это или ненавидеть. Я не могу не быть королевой. И я не просто не могу убрать титул. Я ничего другого не знаю.

— О, знаешь, — Элламэй явно хотела поднять ей настроение. — Ты можешь нырять, плавать, писать договоры, а еще шить штаны и туники.

Мона недовольно посмотрела на одежду Элламэй.

— Я не против наряжаться, — сказала Элламэй. — Но мне не нравится, что я не смогу отреагировать, если что-то пойдет не так. Это повлияло изгнание.

— Мы в безопасном месте в моей стране, — Мона взмахнула руками. — На что ты собираешься реагировать?

Элламэй вскинула руки.

— Злые выдры и цапли-изменники, лабиринты коридоров, если на то пошло. Хотя сейчас я так оделась, чтобы позлить тебя.

Мона закатила глаза.

— Хотя бы честно, — она вздохнула и махнула на коридор. — Идем, Джемма. Снимем мерки. Осторожно, Мэй, я могу направить их снять мерки и с тебя.

— Я буду бороться, — пригрозила Элламэй.

Улыбаясь от их странной, но сильной дружбы, я пошла за Моной, оставив наш разговор о королях и королевах за замерзшим окном.

* * *

Когда портниха сняла мои мерки, подобрала мне обувь и осудила с Моной украшения — и потом Элламэй присела в боевой стойке, когда портниха приблизилась — наступил обед. Я не могла отказаться от их приглашения, желудок урчал, словно завтрака не было. После обеда Мона предложила переговоры, раз все мы успели отдохнуть. Я попросила час, сославшись на усталость после пути. Я поспешила по коридорам Черного панциря, пока не нашла вход в замок.

Я была глупой — буря только ухудшилась, а я была все еще в одной шали. Не желая тратить время на поход за плащом, я шла среди свистящего ветра, опустив голову и прижав руки к груди, поднимая взгляд, чтобы увидеть мачты над крышей.

Я не знала, как найду там Кольма, среди лабиринта сухих пристаней и троп. Но переживать не стоило. Я подошла к первому кораблю, его бока окружали строительные леса. Я уловила песню среди порывов ветра. Как и утром до этого — после пещеры прошел всего день? — я пошла на голоса. Дрожа, я обогнула скелет корабля и подняла голову.

Корабли были пустыми, кроме одного, где кипела активность. Люди цеплялись за нок-реи, балансировали на веревках и поправляя большие паруса, что хлопали на ветру. Я смотрела, голова кружилась от наклона трех мачт, но кораблестроителей это не поражало. Они пели, припев повторялся, ритм совпадал с тем, как они тянули за тросы.

Кольца меди, шипы из олова,

Вы тяните, каждый свой трос.

Впереди ярды, впереди буря.

Поднимайте, а потом вниз.

Я искала среди людей Кольма и нашла его на палубе, он работал с веревкой толщиной с мое запястье. Он широко расставил ноги, передвигал руки в такт с остальными, рукава были закатаны до локтей, несмотря на снег.

Чашка горячего, пинта другого,

Вы тяните, каждый свой трос.

Закончим работу, пока не поздно.

Поднимайте, а потом вниз.

Я пошла к кораблю, на боку желтым было написано «Дикий индиго». Я надеялась найти хорошее место для ожидания, где на меня не будут смотреть любопытные работники. А потом я поняла, что не одна хожу по пристани — место сузилось, и я столкнулась с фигурой, спешащей по пристани, укрывшись капюшоном. Вблизи я узнала повязку на голове.

Арлен.