Созданные магией

Я лежала в ванной, которую мне заботливо наполнил Андрей.

Почему мысль, что он мог полюбить меня по-настоящему, так разрывает мне сердце? Я ведь теперь свободна. Свободна, как никогда прежде. Антон меня не любит, теперь я знаю точно.

Но Андрей… он ведь мне небезразличен. И то, что он мог меня полюбить, меня, безнадежно испорченную, почти невыносимо! Он, наверное, лучший парень на свете, а я звонила другому, пока он мылся в душе!..

Но, в конце концов, может быть, я преувеличиваю? Я ему просто нравлюсь и все. И потом, а если и полюбил? Он же знал на что идет, он знал о моих чувствах к Антону с первых дней нашего знакомства. И его это вроде не беспокоило особо, вида он, во всяком случае, не подавал.

Этой мысли удалось меня успокоить. Я потянулась в горячей воде. Все, об Антоне можно забыть, а это значит, что я никуда от Андрея не денусь, теперь уже точно. Поэтому можно перестать бояться своих чувств к нему, перестать им сопротивляться. И его любовь не будет больше меня пугать, наоборот, она согреет мне сердце.

Я вылезла из ванной, завернулась в махровый халат и вошла в комнату, заметно повеселевшая. Андрей сидел на кровати, щелкая пультом от телевизора.

―С легким паром! Что ж, мы можем заказать еду в номер, а можем куда-нибудь сходить, на твой выбор!

Я уселась рядом с ним.

―Я, конечно, хочу остаться с тобой в номере, ―я хитро улыбаюсь, ―но у меня есть идея!

―И что же ты придумала?

―Здесь неподалеку есть кафе, что-то вроде местной достопримечательности. Цены там умеренные, даже мне по карману. Ты столько раз меня угощал, теперь я хочу угостить тебя!

―Я не уверен, что хочу есть в кафе, которое тебе по карману, ―смеется он.

―Не будь снобом! Его очень хвалят!

―Ну ладно, если ты настаиваешь…

Я надела белое кружевное платье, сверху накинула джинсовку, обулась в белые туфли на платформе с ремешком на щиколотке. Открыла коробочку, в которой храню украшения, надела свой любимый браслет и кольцо. Мой взгляд наткнулся на жемчужные сережки, которые мне подарил Антон.

Меня начала душить злость, я захлебнулась от отвращения, и к себе, и к этой ситуации — пятьдесят на пятьдесят. Еле поборов искушение выбросить их, я напомнила себе, что не имею права на такие эмоции. Это Антон — жертва. Конечно, теперь он меня презирает, и он абсолютно прав. Но все равно, я взяла сережки и кинула их на дно чемодана.

Андрей уже давно собрался и сидел в кресле, наблюдая за мной. Он видел мою выходку, но ничего не сказал, только слегка приподнял брови. Сегодня он тоже оделся проще, но все равно шикарно. На нем были джинсы, темно-синий свитшот и черный пиджак. Да уж, я в последнее время из кожи вон лезу, чтобы одеться покрасивее, но он все равно всегда намного элегантнее меня. Дело в деньгах, или у него просто вкус лучше?

Мы спустились вниз и вышли на улицу Баумана, вдоль которой, огибая старинные фонари, скамейки и сувенирные ларьки, гуляли люди, веселые, праздные. С обеих сторон улицы стояли невысокие дома, симпатичные, украшенные лепниной и художественной ковкой. Чуть дальше возвышалась колокольня из кирпича, потемневшего от времени. Мы с Андреем просто обязаны на нее забраться! Ну ладно, это подождет.

По дороге в кафе мы зашли в сувенирный магазин, где Андрей чуть не купил мне шапку-буденовку. Я еле его отговорила. Для бабушки я взяла маленькую сувенирную расписную тарелку и коробку чак-чака с грецким орехом. Жене тоже нужно будет что-то купить. Мой взгляд упал на брелок для ключей в виде открывалки для пива. Я хихикнула. Нет, подарю ей что-нибудь более изящное.

Не успели мы выйти на улицу, как полил мелкий дождик. Мы вернулись под козырек магазина. Погода стояла безветренная, и капли падали спокойно и тихо, почти вертикально. Солнце выглянуло из-за тучи, посеребрив каждую дождинку. Они засияли, как крошечные хрустальные подвески! Никогда не видела ничего красивее!

Я оглянулась на Андрея. В его глазах отражалось солнце, а на темных волосах переливались бусинки воды. Я хотела взлохматить ему волосы, но побоялась испортить прическу. А вот он не побоялся. Запустив руку мне в волосы, он притянул к себе мое лицо и страстно меня поцеловал. Губы Андрея были удивительно нежными, его язык неторопливо исследовал мой рот. Я погрузилась в эти ощущения, забыв обо всем на свете. У меня подкосились ноги, и я привалилась к стене.

Я всегда немного осуждала людей, целующихся в общественных местах. Но сейчас мне на это было, мягко говоря, наплевать. Мое сердце громко билось, кровь прилила к щекам. Я издала тихий стон. Андрей… ну разве можно так хорошо целоваться?

Глава 8.2

Дождь перестал, через какое-то время мы через силу оторвались друг от друга, вспомнив о цели нашей прогулки. Нет, желание, которое он во мне вызывает, точно сверхъестественного свойства! Всего один поцелуй — и мир перестает существовать для меня.