Созданный монстр (СИ)

Ашир нервно поправлял волосы руками и как мог закрывал уши, чтобы не вслушиваться в этот сюрреализм. Что его только дернуло поехать со всеми… Хотел же в последний момент нанять чартер. Но откуда ему было знать, что даже среди бизнес-класса может начаться такой недисциплинированный бардак. Или ему так не повезло, или билеты подешевели настолько, что сюда лезет всякая шваль.

Мимо стремительно прошли бравой походкой человек в рабочей форме космостанции и его служебный робот на длинных разлапистых ногах. Шум позади постепенно затих. Началась рабочая возня и тихие просьбы. Вооруженный механоид примирительно действует на всех.

Что ему стоило самому первому обратиться за стражей? Нет же. Поддался инстинктам. Пал в своих же глазах перед какой-то… борзой малолеткой. Унизительно. Мерзко. Даже против обычного человека — он не смог! Сколько времени прошло, а все равно — не смог…

— Просим прощения за доставленные неудобства, — вежливо сказала миловидная сотрудница за открытой стойкой таможни, дистанционно одним нажатием на сенсорную панель, снимая скан документов, которые Ашир хранил в нагрудном кармане. — Если желаете, наша станция возместит вам средства со счетов обидчика за доставленный моральный ущерб.

— Нет, не стоит, — автоматически отозвался Ашир, дождавшись приветливо мигнувшего зеленого огонька на стойке.

— Как скажете. Приятного и продуктивного пребывания! — пожелала она вслед.

Президент компании «Амина» сухо кивнул и тут же выкинул стандартный разговор из головы. Впереди маняще звала открытая дверь на станцию, за которой можно позволить себе забыть о случившемся унижении. А что это было как минимум унижение его перед остальными, Ашир неохотно признавал сам себе. Постепенно, вновь вживаясь в пошатанную роль главы крупнейшей компании в Федерации, мужчина заставлял себя верить в собственную значимость и права. Лучше пусть случившееся будет унижением, чем его провалом. Плохо… иначе все это плохо. Какой-то жалкий ор и борзота вывели его из себя, зацепив старые триггеры.

Видимо, цель визита так выбила его из режима и расшатала без того хрупкое спокойствие. Ведь если бы не моральная усталость от метаний, возможно, он бы ответил тому лиловому иначе. Как низшему, не достойному портить его смиренный покой.

Ашир продолжал ощущать себя мерзко, даже выйдя из таможенного коридора в просторы огромного холла станции. Какие там красоты огромных панелей на потолке? Какие узоры на стенах и плавные линии в интерьере круглого холла, если мысли занимают старые воспоминания и занесенная в ударе бурая когтистая рука. Ему не хотелось уже изучать ни вольно снующих по своим делам всевозможных гостей космопорта. Ни пышные кристаллические украшения, напоминающие кусты невиданных растений. Весь роскошный холл, мотивы которого перекликались с тематикой клеточной биологии просто мерк в глазах Ашира, блекло смотрящего перед собой.

— Привет, красавец! Рад, что ты отозвался!

Мужчина нервно дернулся на голос и направленное на него внимание и с трудом заставил себя не отшатнуться обратно.

Его уже встречали. Прямо здесь, на выходе из таможенной зоны, где он еще не успел бы раствориться в толпе. Но как?… Они там что, следили за ним?!

Доброжелательно и неотвратимо к нему направлялась самая странная троица, которую Аширу довелось видеть своими глазами. Конечно, может он многое не знал в нынешней современной молодежи, но мужественная охрана из двух фарэйцев — это было уже что-то за гранью нравственности и порядка. Более того — двое типичных фарэйца в деловых и ухоженных городских костюмах, а не в привычной перелатанной мишуре кожи, металла и патронтажей.

Фарэйцы смотрели на Ашира пристально и въедливо, словно это он норовил докопаться до их нанимателя и приставал к нему с неделовыми предложениями. Кирпично-бурые лица от специфического на их планете загара с выбритыми висками, а у одного и вовсе с тремя жесткими и низкими гребнями ирокеза здесь на станции словно бы никого не смущали. Стража порядка вежливо отводила глаза. Приезжие косились с исключительно беглым интересом, потому как потом на них начинали коситься в ответ. Но в целом эти двое оттягивали все внимание общественности на себя, в то время как подзащитный молодой человек…

Хорош, погань. Без прикрас красив, миловиден, а живьем выглядел так и вовсе под тридцать. Фотография сильно омолаживала взгляд. Окажись такой в одиночестве даже на такой порядочной и охраняемой станции все равно бы находились желающие зацепиться за него словом. Попутать такого с девчонкой было невозможно, хотя все черты лица были изящны и точны. Двигался он как мелкий хищник, по обыкновению в народе старающийся портить свой шаг угловатостью. Но танцующая походка все равно проскальзывала в мелочах, таких как движения головы и манеры складывать руки. Даже аккуратные кисти он непринужденно держал так, словно рожден был для подиума, а каждый жест можно разбирать на открытки фанаткам.