Создать гения? Возможно или нужно?

– Здравствуйте! На проводе Каракулов, – бодро поздоровался и представился он. – Уважаемый Фарид Сеидович! Назавтра мы наметили очередной эксперимент. Если Вы выберите время, то добро пожаловать.

На следующее утро возле лабораторного корпуса меня встретил молодой человек по имени Сапар. Он представился научным сотрудником, провел меня в кабинет профессора. Мы вошли в прохладную комнату с высоким потолком и стойким запахом старины. Кабинет делился на две зоны – зону порядка и чистоты, и зону доведённого до крайности бардака. Часть комнаты, где всё сверкало и наводило на мысли о заботливой женской руке, располагалась у дальней стены. Там стояли массивный деревянный стол, кожаное кресло-вертушка и шкаф из какого-то молочно-белого гладкого материала с овальными прожилками. Огромный стол был пуст, за исключением компьютерной панели современной модели. За креслом висела географическая карта земного шара. Противоположная часть комнаты, представляла собой яркий контраст с предыдущей идиллией. Целые стопки книг, рукописей, раскиданных по полу. Всё это чередовалось со шкафами, забитыми до отказа книгами, стоявшими на прогибающихся полках.

В назначенный час Сапар повел меня в лабораторию. Прошлись по длинному коридору, свернув направо, очутились перед массивной железной дверью, над которой висел неоновое табло «Тихо! Идет эксперимент». За дверью оказалась еще одна дверь, обитая поролоном.

Для меня, да и для абсолютного большинства обывателей, слово «лаборатория» всегда окутано ореолом таинственности. Сегодня мне выпала редкая удача присутствовать в лаборатории Каракулова и своими глазами увидеть, какие же тайны кроются за этой белой дверью с неоновой вывеской «Посторонним вход воспрещен!». Вот мы и добрались до святая-святых! – с удовлетворением подумал я.

Здесь все готово к проведению очередного эксперимента. У меня создалось впечатление, что здесь вообще не протиснуться, вокруг столько приборов, опутанные многочисленными проводами и тоненькими трубками, словно где-то за ним притаился и ждет кибернетический паук. Среди сотрудников, снующих между приборами, как мне потом подсказал сам профессор, оказался биофизик – Руслан, биоматематик – Рано, нейробиологи – Мурат, Асан, Бакыт, психолог – Айгуль, нейрофизиологи – Эрмек, Умар, программисты – Эсен, Сабит.

– Все вместе – одна команда, – пояснил профессор. – Это мои ученики, то бишь мои дети со всеми вытекающими отсюда последствиями. Эти ученые, несмотря на свою молодость, не верят ни в каноны, ни в аксиомы, они нескованные традициями и стереотипами, они настоящие исследователи до мозга костей, – похвалился он.

В это время сотрудники продолжали тестировать свои приборы, мониторы, подбирали волну, фазу и форму импульса. Говорили они между собой тихо, почти полушепотом.

Каракулов продолжал рассказывать: – Я собирал этих специалистов поштучно, искал, ездил, уговаривал, обещал. С их приходом в лаборатории многое кардинально изменилось. Все озаботились поиском грантов, колабораторов, средств на покупку необходимых приборов.

– Понимаете Фарид Сеидович! – рассмеялся Каракулов. – Вначале я сам опешил, у всех у них оказалась изощренная логика – сначала деньги, создание условий, а потом уже работа. С одной стороны, это правильно. Без средств, условий, хорошего научного оборудования проводить научные исследования на должном уровне невозможно. Современная наука зиждется на современных и высокоточных методиках. Разумеется, по ходу своей деятельности каждый из них в совершенстве овладели компьютерным программированием. Были моменты, когда сотрудники «притирались» друг к другу, так, что момент истины для группы настал лишь через годы.

Лабораторная комната представляла собой довольно просторное квадратной формы помещение, разделенное на две половины стеклянной перегородкой. В середине, спиной к перегородке стояло массивное кресло, откуда назад уходили целая паутина проводов, исчезающих за стеклянную перегородку. Все стены вокруг были обиты звукоизолирующей тканью. Напротив кресла на стене были развешаны три широких экрана. За стеклянной перегородкой разместилась научная аппаратура. Их было множество, приборы стояли впритык друг к другу, на них были взгромождены другие приборы. На полу, на стенах, вокруг приборов провода, множество проводов. Между ними сновали лаборанты, настраивающие аппаратуру. За другой перегородкой за тремя письменными столами сидели программисты.

– Ну, как? – спросил профессор.

– Впечатляет! – ответил я, не скрывая свое восхищение увиденным.

– Теперь о сути эксперимента. Скажу так, мы, нейробиологи, научились делать то, что еще двадцать-тридцать лет назад считалось областью фантастики. Нашли способ, благодаря которому можно манипулировать активностью нейронов в мозге и таким образом влиять на память. При помощи определенной длины волн света можно «включать» и «выключать» нейроны, то есть управлять клетками, из которых состоит наш мозг – квантовый биокомпьютер. Надеюсь Вам понятно?