Создатель черного корабля

– Ты молод, Гунаар, но зришь корень даже сейчас, недоучившись, – похвалил лучшего, точнее, единственного оставленного при себе ученика Рчажеек. – Все правильно, медузы не почуяли свежатину – белое мясо дитя – и не явились. И не принесли мясо Огненным Рыбам, охлаждающимся в глубине и рождающим пар облаков. И значит, Огненные Рыбы остались голодны. Но долг позвал их, и они все-таки вынырнули, и пролетели положенный дневной путь. И снова, и снова пролетели. Однако внутри их жара осталась обида на медуз не принесших им мясо, и на людей – его не добывших. И потому все это может плохо кончиться. И раз вопрос твой совпал с моим ответом, а головы наши совсем не сращены костяной веной, то явно пора напомнить о Большой и Последней битве вождю нашего народа, а может даже совету всех мужчин «допущенных к охоте». И именно так я решу.

И именно так сказал старший колдун и побрел по своим многочисленным делам. Но очень скоро он предстал перед Великим Дузеком.

– Послушай обращение мое, Нетонущий Избранник Обеих Огненных Рыб, – сказал он преклоняя голову перед вождем, занятым любимым делом – причесыванием молодой жены, по имени Ниол Сладкий Орех.

– Ну что ж, говори, раз не терпится, – поддел его Великий Дузек, не прекращая работы гребнем.

– Спасибо, вождь всех людей Длинной земли, – снова преклонил украшенную перьями голову колдун Рчажеек. – Сегодня объял я в своем не вскрытом черепе большую, рвущуюся наружу мысль. Потому не умею ее долго держать, ибо столь она огромна, что не будет ясна невместительным головам совета, а пригодится только тебе, о Великий.

– Чую по витиеватости, собрался ты говорить долго, – неразборчиво вымолвил вождь, ибо поместил в рот несколько костяных заколочек. – Но в принципе давай валяй, мы с Ниол тебя послушаем.

Порой верховный глава племени раздражал колдуна не в шутку. Однако человек время от времени охотящийся на самое страшное в мире существо, лишь мелкая частица коего способна убить кита, должен обладать нечеловеческой выдержкой. Потому единственное что он сделал, это поставил в своей запечатанной покуда голове очередную вешку прегрешений вождя против представителя волшебных сил. И было не столь важно, что не имеется какой-нибудь – ну пусть не росписи, в отсутствии письменности, но по крайней мере – черточки ногтем, подтверждающим долговую расписку со стороны вождя: рано или поздно судьба повернется так, что он выплатит по всем накопленным векселям. И весьма может быть – эти времена надвинулись вплотную. А потому вполне получалось потерпеть еще; вполне можно побыть шутом и развлечь девицу по прозвищу Сладкий Орех. Кто знает, как повернутся в небе Огненные Рыбы, весьма вероятно, что когда-нибудь ей самой придется развлекать Ждущего Ночи; и пожалуй ей придется очень и очень постараться, ибо колдун Рчажеек уже далеко не молод – он пережил уже двух вождей. Теперь он намеривался пережить третьего. И потому вполне получалось потерпеть еще.

– Великий Избранник Обеих Огненных Рыб, – снова склонил он перья чудесной, но давно исчезнувшей с островов птицы, по названию Грау, и потому порядком истрепанных, ибо они пережили не только двух предыдущих вождей, но еще и предыдущего колдуна. – Раз уж ты мне разрешил, то позволь напомнить тебе сказание о будущем, ибо в силу открывшихся в моем не вскрытом черепе обстоятельств, это будущее придвинулось к нам вплотную. В старой притче, надиктованной гораздо более умным колдунам, чем я, самими Огненными, а может Быстро Ныряющей Рыбой, говорится, что когда-нибудь большим медузам станет мало съеденных в их славу китов. Ибо родят они совместное дитя – Великую Медузу Бездны. Никто не сумеет отщипнуть у нее край отростка – неподвластно и недостижимо то дело человеком. И придут из моря Самые Толстые Киты. И нечем их станет убивать. И начнут люди Самой Длинной – да и Самой Высокой земли тоже – умирать от голода, ибо перестанут они быть нужны как промежуточная ступень общения между медузами и китами. И начнется прямое сражение между Ужасом Глубины и Самыми Толстыми Китами. Но теперь это будет не избирательно-жертвенное уничтожение, а война до самой смерти. Ибо не съеденные вовремя киты, успеют отрастить панцири, непробиваемые ядом медуз. Они и станут называться Самыми Толстыми Китами. Может быть даже, они родят следующих, шкуры коих будут еще толще и совсем непреступны.

– На что намекает твоя история, Ждущий Ночи? – спросил вождь Дузек, наконец-то сотворив на голове самой молодой жены некое подобие Самой Высокой земли. – Твои россказни как-то связаны с происходящим в бухте?

Старый, хитрый Рчажеек снова кивнул, и шатнулись на его голове перья давно уничтоженного на островах птаха.