Создатель чудовищ

Рита обняла меня сзади и прижалась всем телом, чтобы обеспечить максимальный физический контакт. Ментальную интеграцию мы уже отработали в эгрегоре Сеятелей, когда искали Глеба. Сейчас оставалось только воспроизвести это, стать практически единой сущностью на время прорыва через зеленый туман. Ну и самое главное – накрыть нас обоих как бы «колпаком пустоты», замкнув внутри себя ментальную энергию так, чтобы никаких псионических импульсов не просачивалось наружу. Так что, если эта чертова мгла действительно работает как сигнализация, такой прием, по идее, должен позволить нам пройти, не вызвав ее срабатывания.

– Ну, ни пуха нам, ни пера!

– К черту, Тема, к черту!

В чем преимущество сувайворского опыта – он позволяет в нужные моменты отключать эмоции. А Рите как «лояльной» еще проще. Сейчас это нужнее некуда: страха и неуверенности – «сработает или нет» – нам точно не надо. Да и вообще – любая эмоция может нас выдать. Включаем режим киборга. Что же до жизненной энергии, то и черт с ней: мало ли кто тут проплывать может – кит, акула, косатка. Главное, чтоб не был обнаружен разум…

Интересно, а про Юлия Цезаря, ну, что он мог одновременно три дела делать, это правда или миф? Но даже если правда, на моем месте он бы точно не сдюжил, потому что мне предстояло совмещать аж четыре: вести катер, лавируя между неслабыми волнами, поглощать жизненную энергию из планктона, ментально интегрироваться с женой и полностью контролировать эмоции, чтобы наш совместный «колпак пустоты» остался непроницаемым. По-моему, круто. Если получится, этим можно будет до конца жизни гордиться.

Когда нос нашей «Стрелы» нырнул в густую зеленую хмарь, у меня, да и у Риты тоже (я это ощущал благодаря нашей интеграции) все внутри сжалось, и эта мгла тут же начала нас убивать. Вернее, пытаться. Жизнь эта зеленая дрянь чуяла и пыталась ее уничтожить. Я был почти уверен, что в этой мгле содержится яд, смертельный для человека, а возможно, и для Измененного тоже. Как там обстоят дела с сувайворской стойкостью, проверять не хотелось – бой в Листвянке я запомнил крепко и предпочитал перестраховываться: лучше иметь бронежилет, но стараться не попадать под пули, как если бы его не было. В первые же мгновения пребывания в зеленом тумане у меня сложилось четкое ощущение, что опасался я не зря: если бы не включенное заранее жизнепоглощение, нам с Ритой пришлось бы туго. И так-то было погано – глаза жгло немилосердно, из них потоками лились слезы, кожа горела, к горлу удушливым мерзким комком подступала тошнота, а виски словно стальной обруч сжимал. Представляю, что бы с нами было, если б не регенерация, постоянно работающая благодаря поглощаемой жизни. Однако глаза из-за невыносимой рези пришлось закрыть – все равно толку от них никакого в этом чертовом зеленом киселе. Надо только держать штурвал твердо на прямом курсе.

Но стоило мне закрыть глаза, как туман явил еще одну часть своей мерзкой сущности – пси-террор. Я готов был поклясться, что мы ничем себя не выдали и эта атака была направлена не специально против нас. Просто аномалия, которую представляла собой эта мгла, автоматически обрушивала на всех, кто попадал в ее поле действия, самые жуткие кошмары, вызывая к жизни то, чего пытающийся преодолеть ее бедолага боялся больше всего. Уж не знаю, какой природы было это воздействие, но меня моя стойкость не уберегла – жуткие видения я словил по полной.

Перед моим мысленным взором тут же встают жуткие картины – как в муках умирает Глеб, потом Рита, после чего какая-то мерзкая жижа начинает заживо растворять и мое тело, начиная с ног. Реалистично так растворяет, я даже боль чувствую, но только зубы сжимаю до скрипа, замыкая внутри себя эмоциональную энергию, как бы умертвляя в себе все, что делает меня не просто человеком, а в принципе живым существом. Любой зверь, видя, как гибнет его детеныш, испытает ужас, боль и ярость. Я тоже испытываю, но душу эту эмоцию на корню. Я не человек, не сувайвор, а робот, бездушная машина, которая в принципе не способна ничего чувствовать. Нет, даже не так – пустота, черная дыра, в которой все пропадает бесследно, сжимаясь до размеров кубического микрона. И ужасы, которые мне показывают, проваливаются туда же, нисколько меня не задевая. Я даже не вижу их, затираю мысленно, заменяя рябью, как в старом испорченном телевизоре. А на рябь что реагировать?