Создатель Героев. Чёрно-белый генерал (СИ)

-«Общение с этим странным человеком определенно пошло тебе на пользу, - Лотто одобрительно покивал. – Раньше у Святой Илы не возникло бы даже мысли о бегстве. Это хорошо, что ты учишься видеть мир со всех сторон, большинство людей мыслит слишком однобоко. Итак, каково твое мнение?» - Девушка ненадолго задумалась над словами своего отца. Пожалуй, он был прав. Лазарис рассказывал о многом, и почти каждый такой рассказ нес какую-то мораль или скрытый смысл. Поначалу Ила этого не понимала, просто слушая интересные истории, но со временем до нее начало доходить, чего он добивался.

-«Знаешь, несмотря на то, что я научилась смотреть с разных углов, мое отношение осталось прежним. И пусть теперь я могу понять идею о бегстве, принять ее – уже совсем другое дело. Так что мое мнение – нужно всегда считаться со своей совестью».

-«Я знал, что ты скажешь что-то подобное. Ладно, можешь идти, а мне надо подумать».

Глава 16.

После этого разговора ничего особо не изменилось. Но Ила начала замечать детали, которые раньше ее разум отфильтровывал, стараясь как можно дольше сохранять себя в зоне комфорта. Понурые лица на улицах, уменьшающееся с каждым днем количество людей, скудные порции в столовой. Она больше не старалась это игнорировать, наоборот, пыталась по этим скудным данным понять, как далеко все зашло. Говорить о положении Ластайна никто не хотел, словно простое упоминание о проблеме может приблизить катастрофу. Так что девушке оставались только играть в детектива, подмечая детали и собирая из них пазлы. И, конечно, такое поведение не укрылось от Лазариса. Как-то вечером, где-то через месяц после ее разговора с генералом, мужчина подошел к обедающей девушке и заговорил первым. Это было странно, обычно он только отвечал на ее вопросы, так что Ила сразу напряглась.

-«Еще два, максимум три месяца».

-«Что? О чем ты? И почему на начальном наречии?» - Где-то внутри она уже знала, о чем будет разговор, но до последнего не хотела в это верить.

-«Если бы я говорил так, чтобы всем было понятно, то потерялась бы вся таинственность, верно?» - Она занималась изучением древнего языка уже больше полугода, так что даже такие сложные предложения уже не вызывали проблем.

-«Почему все так боятся об этом говорить? Ведь судьба всей страны на кону!»

-«Именно поэтому и боятся. Но это не важно. Судьба королевства уже решена, ему суждено исчезнуть. Главный вопрос лишь в том, сколько осталось. Как я и сказал, два, максимум три месяца».

-«Почему ты говоришь об этом так спокойно? Неужели тебе не жаль всех этих людей, которые не успеют убраться из-под сапога империй?» - Ей захотелось что-нибудь сломать, ждать неизбежного поражения было в десять раз тяжелее, чем проиграть в открытом бою.

-«Потому что это не моя страна. И не моя война». – Глаза Илы округлились.

-«Ты хочешь сказать, что не будешь сражаться за Ластайн? Да ты один стоишь минимум половины всего Кованного Моря!»

-«Я сражался на слишком большом количестве войн, чтобы иметь право принимать чью-то сторону. Закроем эту тему, у тебя все равно не получится меня переубедить». – Она тут же замолчала, после таких слов возобновить прекращенный разговор было невозможно, Лазарис попросту игнорировал ее.

Глава 17.

Было неудивительно, что его прогноз оказался практически идеален. Через шестьдесят семь дней с этого разговора произошло то, чего все в Ластайне так боялись.

Началось все с того, что один из патрулей, планомерно обходящих периметр в десять километров вокруг столицы, не вышел на связь. А буквально через несколько минут из леса начали выходить фигуры в черных доспехах.

Они не были похожи на обычные болванки, было видно, что над каждым из костюмов знатно поработали. Более футуристичные, все в каких-то светящихся полосах, они даже на вид были сильнее. В руках каждый воин нес длинный меч, но совершенно невероятной формы: вместо режущих кромок были два длинных луча, искрящихся белой энергией.

В мужских версиях на левой руке крепился составной щит, очень удобный для захвата вражеского оружия.

Обычные солдаты не знали, но генералы, а также торговцы и путешественники, бывающие за границей, с легкостью определили, кто прибыл для штурма столицы. Империя Тамайн сделала первый ход.