Создатель Героев. Чёрно-белый генерал (СИ)

В него-то эльфийка и взглянула. Не сказать, чтобы она редко видела свое отражение. Многие ее хозяева были теми еще… оригиналами, так что зеркала в спальне на стенах или потолке Мирена видела не раз. И осмотрев себя сейчас, она не увидела ничего нового. Те же резкие черты, те же глаза цвета морской пены, тот же прямой, немного курносый нос. Про нее точно нельзя было сказать: “Воплощение идеала”, но всегда находились такие, кого привлекала дикость, скрывающаяся в ее чертах. Но сейчас, впервые за всю жизнь, на нее смотрела не рабыня. Нельзя было сказать, что конкретно изменилось, метаморфоза ощущалась как-то сразу и полно.

И в тот момент, когда эльфийка впервые встретилась взглядами со своим отражением, излом, терзавший ее душу почти четыре сотни лет, наконец пропал.

Глава 22.

Пока Мирена осознавала произошедшую метаморфозу, мужчина успел обернуться. Но когда их взгляды встретились, эльфийка не увидела в темных, почти черных, глазах ничего, кроме боли. Потом она не раз спрашивала себя, не было ли это просто игрой света или плодом разыгравшегося воображения, и не могла дать ответа. Ведь уже через мгновение его глаза снова стали обычными, насколько это слово вообще было применимо к такому человеку.

-«Не ты первая, но надеюсь, что будешь последней. Давай, говори». – Его голос был слаб, но в ушах Мирены отдавался громом. Она знала, что он имел в виду. Однако, отступаться от своих решений не собиралась.

-«Господин, я, Илдалинайя Мирена, вверяю свою жизнь и судьбу в ваши руки, - она упала на одно колено пере своим спасителем, чувствуя небывалое волнение. – Любое ваше слово – закон для меня, и я готова до конца своих дней следовать за вами». – Эльфийка не знала, как нужно давать клятву верности на самом деле, но надеялась, что искренности ее слов будет достаточно. Мужчина тяжело вздохнул.

-«Я, Лазарис Санктус Морфей, принимаю твою клятву и обещаю с уважением относиться к тебе и твоему обещанию, - еще один глубокий вздох. – А теперь вставай, на нас уже люди смотрят». – Несмотря на кажущуюся пренебрежительность, эльфийка услышала в его ответе силу и искренность. Его ответ не был формальностью, он вложил в свои слова душу, также, как и она. А большего Мирене было не нужно.

-«Спасибо, господин». – Когда она поднялась, ее глаза сияли. Полчаса назад – презренная рабыня, годившаяся только для удовлетворения похоти своих хозяев, сейчас – свободная и достойная эльфийка. Однако Лазарис покачал головой.

-«Так, давай разу все решим. Я не твой господин. Можешь меня так называть, я не против, но вкладывай в это слово не подчинение, а уважение. Вот как Алтран, - мужчина похлопал своего спутника по плечу. – Поняла? Ты не рабыня, не слуга и даже не оруженосец. Да, ты принесла клятву верности, но это не значит, что я стал выше тебя. Понимаешь?»

-«Д… да». – Мирена кивнула. Она и правда не могла не относиться к Лазарису как к хозяину, хотя бы немного. Ведь пусть рабыней себя она уже не чувствовала, привычки, создававшиеся не одну сотню лет, так просто не исчезают. Но эльфийка ведь сама сказала, что его слово будет для нее законом, так что обещала себе постараться изменить свое мировоззрение.

-«Ну и славно. Пойдем обратно, мне что-то расхотелось гулять». – Больше он за этот день не сказал ни слова.

Глава 23.

Празднование нового года закончилось, а там уже и зима подошла к концу. Лазарис продолжал заниматься с ребятами. Алтран после десятков спаррингов стал по-настоящему хорош, настолько, что смог победить своего старого тренера всего за несколько движений. А каждодневные беседы, ставшие уже чем-то вроде традиции, открывали юноше все больше и больше граней этого мира.

Мия, часто присутствовавшая на этих посиделках, тоже узнала много нового, но ее настоящие занятия с Лазарисом состояли совсем в другом. Если Алтрана мужчина учил думать, не стараясь вложить в голову принца каких-то принципиально новых знаний, то принцесса буквально тонула под горами информации. География, история, языки, биология, анатомия, физика, химия, астрономия и еще с десяток не менее сложных, но куда более непонятных простому обывателю предметов. Если бы Мия изначально не была гением, просто осмыслить такие объемы информации было бы для нее просто невозможно. Алтран, пару раз посетивший такие занятия, сбегал оттуда через несколько минут с трещащей от боли головой. Лазарис говорил без остановки, отказываясь повторить то, что она не поняла и запрещая девушке что-либо записывать.

Поначалу даже принцесса терялась и уже на следующий день забывала половину. Тогда мужчина повторял все, что она не помнила и устремлялся дальше. И постепенно ее разум привык к таким скоростям, так что к началу весны эти занятия начали приносить Мие настоящее удовольствие. Ведь это и было ее вечной страстью – познавать новое, а