Создатель кошмаров

— Что сновидящему понадобилось в заброшенных шахтах? — спросил юноша, вновь возвращаясь к вопросу, ответ на который не получил до сих пор. — Лекарство или вдохновение?

Герард усмехнулся, оценив деликатную попытку выяснить его специализацию.

— Ни то и ни другое. Я — оракул. Смотрю в будущее.

— Мне нравится эта аналогия, — отозвался Герард, приподнимая лапу Аякса, чьи когти сильнее, чем нужно, впились в его плечо. — Но, как я уже говорил, мое предназначение — видеть будущее.

— Все связано. — Юноша остановился на пересечении двух тоннелей, осматриваясь. — Не зная минувшего, невозможно прогнозировать грядущее. Законы развития одинаковы. Процессы повторяются. Пусть и в измененном виде, но суть одна.

— Ты предполагаешь, а мне надо знать точно, — отозвался оракул. — Но в общем, да, суть верна.

— И насколько достоверны должны быть твои предсказания? — Гид повернул в очередной коридор, снимая с пояса фонарь.

— Только факты, и ничего, кроме фактов, — повторил Герард давний девиз своего учителя. — Никаких догадок и предположений.

Юноша понимающе покачал головой, посмотрел на недовольного и напряженного Аякса, улыбнулся.

— А твой кот? Помогает видеть будущее?

— Нет. Он охотник, — коротко ответил оракул.

Гид больше не стал задавать вопросов, оставил тему смежности двух профессий и указал фонарем вперед:

— Там в конце тоннеля спуск. Прямо на пятый уровень. А потом придется поблуждать.

Длинная лестница вела во тьму. Широкий круг фонаря высвечивал каменные ступени вполне современного вида, стены со следами ударов кирки. Они были видны очень четко — эти борозды на камне, словно оставлены совсем недавно. Как будто здесь проходил один из кабиров — верных помощников Гефеста — и примерялся, подходит ли этот травертин для постройки дворца, предназначенного для его богов.

Оракул протянул руку и коснулся холодной плиты.

«Покуда юный мрамор не взойдет… в каменоломнях…»

Настойчивая мысль не давала покоя. Бесплотный голос витал неподалеку, чтобы в нужный миг зазвучать с новой силой.

— Послушай, — обратился к Герарду спутник, спускающийся впереди. — Я могу спросить о твоей работе?

— Спрашивай, — благосклонно отозвался прорицатель.

— Как ты предсказываешь будущее? — В голосе юноши звучало столько жадного любопытства, что не ответить на его вопрос было бы жестоко.

— По мелким деталям в сновидении. Я вижу их и анализирую. У любого события есть отголосок. Назовем его физическим для простоты. Время — не абстрактная величина, а вполне материальная. А настоящее, прошедшее и будущее в нем существуют одновременно. Поэтому эти импульсы возникают и у прошлого, и у будущего, и у настоящего. Оракулы их ловят и анализируют.

Гид обернулся и кивнул, показывая, что роль проводника не мешает ему внимательно слушать.

— Кроме этого, у прорицателей наследственная эйдетическая память. Я могу вспомнить любое событие из своей жизни очень ярко, в мелких подробностях, как и любой фрагмент, увиденный во сне. Я помню практически наизусть все книги, которые прочитал за жизнь, карты всех автомагистралей и трасс Полиса, а также крупных городов мира, и могу оперировать днями недели в календаре за последние две с половиной тысячи лет. В моем мозгу хранится огромный пласт деталей, впечатлений, ощущений. Я не могу предсказать то, о чем ничего не знаю. Мой мозг опирается на уже полученную информацию, извлекая из нее предположения, которые дальше я анализирую, или четкие ответы.

— Значит, мало того что сам дар сновидящего наследственный, еще и передаются особенности этого дара?

— Да. Именно так.

— Интересно, — многозначительно изрек гид и замолчал, осмысливая услышанное.

На нижних уровнях луч фонаря выхватывал из темноты то неровную тропу, то пустоту пещеры, тянущейся на многие километры в стороны, то новые и новые локулы, выбитые в стенах, то впадины в полу.

Воздух здесь был затхлый и холодный.

В начале восьмого уровня, недалеко от лестницы, оракул остановился.

— Вот эта ниша подойдет, пожалуй, — сказал Герард, осматриваясь.

Юноша надежнее установил фонарь на камнях и спросил:

— Хорошо. Какие наши дальнейшие действия?

Оракулу показалось, что спутник немного нервничает.

— Все просто. Я лягу и засну. Не знаю, на какое время.

— Тебя нужно разбудить или…

— Нет, будить меня не надо. Я проснусь сам.

— Побыть рядом с тобой?

— Я отсканировал маршрут. — Герард показал коммуникатор, работающий сейчас в системе навигатора. На экране вырисовывалась трехмерная модель шахт. Его настоящее местонахождение отмечала красная точка глубоко-глубоко под землей. — И, кроме того, запомнил его.

— Но я все же останусь, — решил гид. — Будет жаль, если из-за какой-нибудь нелепой случайности Полис лишится одного из своих оракулов. Доведу тебя обратно.

— Мой сеанс может затянуться, — предупредил прорицатель, пытаясь отцепить от себя кота, который ни в какую не желал слезать с теплого плеча.

— Не важно. Мне нравится быть под землей, — ответил юноша с улыбкой.

Хотел бы Герард сказать нечто подобное о себе и своем верном спутнике.