Создатель звезд

Наконец урок был окончен. Паг в сопровождении двух овчарок шел к дому по заросшей травой долине. Сириус устал, как не уставал никогда в жизни. «Устал, как собака» — сказали бы мы. Он повесил хвост и мордой почти касался земли. На брюхе у него запеклась грязь из болотины, лапы саднило, голова гудела. Он с отчаянием предвидел целый год такой жизни, в одиночестве, если не считать общества умных, но все же не равнявшихся с человеком собак, да изредка — Пага. И все же, вопреки усталости и отчаянию, он сумел воззвать к своему природному упрямству и дал себе слово не сдаваться перед трудностями новой жизни. Поймав взгляд Пага, косившегося на понурого щенка с дружеской усмешкой, он вздернул хвост и растянул губы в улыбке, словно говоря: «О, я еще покажу себя героем, вот увидишь!». Столь человеческая реакция потрясла Пага и заставила призадуматься.

На ферме собак накормили остатками обеда. Проглотив его, они отправились на ночлег в пристройку. Под соломенной подстилкой ощущался каменный пол. Сириусу показалось, что он едва лег, а Идвал уже скулил у запертой двери. В щели пробивался солнечный свет.

Изо дня в день проработав с овцами несколько недель, Сириус стал привыкать. Теперь он тратил меньше сил на исправление ошибок и возвращался домой не таким измученным. Он сумел заучить не только валлийские команды, но и названия выпасов. Однажды Паг взял собак высоко в холмы, чтобы проверить овец на горном пастбище, а Сириусу подсказать названия склонов, ручьев и селений. Здесь Сириус был в своей стихии — он не раз бывал в этих местах с Томасом. Свернув вдоль одного ручья, они очутились не более чем в двух милях от прежнего дома. Сириусу даже почудилось, что он уловил знакомый запах, донесенный ветром.

Очень скоро Сириус вполне успешно выполнял приказы без посторонней помощи. Его можно было послать на писки среди расщелин заболевшей овцы. (Овцы, захворав, прячутся от своих недружелюбных товарок в зарослях и, если их не найти, могут там и умереть без внимания). Научился Сириус и помогать завязшим в болоте или провалившимся в яму животным. Он дополнял их усилия своими и бережно вытягивал на твердую почву. Умел он и повалить барана, и удерживать его на месте, позволяя Пагу или его работника осмотреть подопечного.

Да и сила его «взгляда» сильно возросла. Овчарки различаются манерой работы — от излишней нежности к овцам до излишней жестокости. Идеал был скорее жестким, иногда заставлял овец нервничать и беспокоиться. Сириус по настрою бывал, скорее слишком мягок, и ему не удавалось утвердить свой авторитет, пока пес не перешел к более строгой политике. Различия в характере проявлялись в вообще в методах двух собак. Идвал был из «упрямых», старался все сделать на свой лад. Если Паг его осаживал, пес, задорно вздернув хвост, рысцой удалялся с места действия, словно говорил: «Так я не играю». К чести Пага — он в таких случаях как правило уступал, шутливо бранясь, но прекрасно зная, что Идвал и по-своему справится с работой. А вот Сириус был из «паинек». Он прилежно учился и мало доверял своей интуиции. Пастухи считают, что собаки этого типа, по большому счету, уступают упрямцам в уме — им не хватает самоуверенности гения, однако Паг вскоре уяснил, что послушание Сириуса не имеет ничего общего с подобострастием. Усвоив урок, пес зачастую вносил в него новшество, заметно улучшая выученный метод. Но даже став экспертом в овечьих делах, он никогда не отказывался выучить что-то новое, подсмотренное у других овчарок.

Сириуса можно было одного посылать в холмы с заданием отбить от стада группу овец — молодых маток или ярок (та называются еще не окотившиеся овцы). Он мог в одиночку, без помощи человека, привести их из холмов на ферму, а это — работа для настоящей суперовчарки. Паг, чтобы до конца использовать способности своих толковых помощников, устроил во всех воротах между выпасами такие запоры, чтобы собаки могли открывать и закрывать их сами.

Близилась осень — время, когда молодняк, а также старых и ослабевших овец сгоняют к дому для продажи. Паг целиком доверил эту работу Идеалу с Сириусом. Иногда им помогал Юно, но этот смышленый пес отличался отчаянно неровным характером, к тому же его часто мучили припадки. Овчарки уходили на выпасы, отбивали нужных животных, порой снова теряя их в тумане и отыскивая по запаху, и, наконец, сбивали отару на тропе, ведущей в долину. Паг метил всех своих овец красной краской на крупе, но слепые к цветам собаки, конечно, не могли отличить метку. В дополнение овцы Пага имели небольшой надрез на левом ухе — и эта примета очень помогала Сириусу с Идеалом, дополняя знакомый запах. Они быстро разыскивали и отгоняли к своим любую овцу, забредшую на соседскую территорию. Сириус уже через несколько недель знал всех своих овец по запаху, а то и по голосу. Иногда они замечали раненое животное, и тогда один из псов отправлялся на ферму за Пагом. Был у них особый лай, означавший «овца поранилась», и другой, поспокойнее: «овца не пострадала, но застряла в расщелине и ее не достать». Третий лай означал погибшую овцу.