Создатель звезд

«Болезнь» благоразумия протекала в обезумевшем мире обычно следующим образом. Индивидуумы, по-прежнему дисциплинированно участвуя в коллективных действиях и коллективном мышлении своего мира, один за другим начинали терзаться сомнениями насчет самых святых идеалов их общества, относительно смысла героических путешествий и рекордного расширения империи, насчет культа грубой силы, интеллектуального рабства, божественности расы и даже начинали испытывать ко всему вышеперечисленному отвращение. По мере того как эти беспокойные мысли становились все навязчивее, растерянные индивидуумы начинали опасаться за свой «разум». Они начинали присматриваться к своим соседям. Сомнения укреплялись и звучали все громче. Значительная, хотя и составляющая меньшинство часть общества, формально продолжая выполнять свои обязанности, теряла контакт с коллективным разумом и превращалась в группу обыкновенных разобщенных индивидуумов. Но в сердце своем эти индивидуумы были более благоразумны, чем величественный коллективный разум, из которого они выпали. Тогда ортодоксальное большинство, приходя в ужас от раскола в мышлении, начинало применять хорошо знакомые безжалостные методы, столь удачно используемые при покорении варварских народов. Инакомыслящих арестовывали и либо уничтожали на месте, либо высылали на планеты с наиболее суровым климатом в надежде, что их страдания послужат хорошим назиданием для других.

Эта политика терпела неудачу. Странное умственное расстройство ширилось все быстрее, пока количество «психов» не начинало превышать количество «нормальных». Затем разгоралась гражданская война, следовали массовые казни убежденных пацифистов, раскол в среде самих имперцев и неуклонный рост «умственного расстройства» во всех мирах империи. Вся структура империи рассыпалась. Поскольку «аристократические» миры – «хребет империи» – не могли существовать без кормящих и обслуживающих их подчиненных миров, подобно тому, как муравьи-солдаты не могут существовать без муравьев-рабочих, распад империи обрекал их на гибель. Когда почти все население такого мира возвращалось к благоразумию, требовались огромные усилия, чтобы перестроить жизнь на основе самообеспечения и мира. Были все основания предполагать, что решение этой действительно трудной проблемы все же по силам существам, умственное и социальное развитие которых было на несколько порядков выше, чем у нынешних жителей Земли. Но возникли непредвиденные трудности, причем не экономического, а психологического характера. Эти существа были обучены искусству ведения войны, построения империй и установления тиранической власти. Да, телепатическое воздействие разума более высокого порядка сумело пробудить уснувший дух этих существ и помогло им осознать всю ничтожность идеалов их мира. Однако лишь этого воздействия было недостаточно для того, чтобы они смогли начать жить духовной жизнью и полностью отказались от своих старых привычек. Несмотря на феноменальную внутреннюю дисциплину, у них стала проявляться склонность к инертности, как у оказавшихся в неволе диких животных, либо, наоборот, они становились «взбешенными» и пытались подчинить себе своих собратьев, как когда-то подчиняли себе другие народы. И все это они совершали с ощущением страшной вины.

Для нас было душераздирающим зрелищем следить за агонией этих миров. Ранее такого не бывало, чтобы существа, уже испытавшие озарение, утрачивали понимание истинной общности и духовную жизнь; вернее, понимание-то у них оставалось, но они утратили способность реализовать его в жизни. Более того, бывало, что смена мировоззрения казалась им переменой к худшему. В прежние времена все индивидуумы были абсолютно подчинены коллективной воле и довольны тем, что им не надо было копаться в себе и думать о личной ответственности. Но сейчас эти индивидуумы утратили единство и страдали от взаимной подозрительности и чрезмерной склонности к самокопанию.

Интенсивность этого ужасного смятения в умах бывших сторонников империи зависела от того, какого рода обязанности они выполняли в их исчезнувшей империи. Несколько молодых миров, «специализация» которых еще не стала слишком «узкой», сумели преодолеть хаос, после чего наступил период переориентации, планирования и построения благоразумной «утопии». Но большинству имперских миров этот путь к спасению оказался закрыт. Как правило, хаос приводил к упадку расы, и она опускалась до человеческого и до предчеловеческого, а затем и до обычного животного состояния; в нескольких же случаях несоответствие идеалов и действительности довело расу до такого отчаяния, что она совершила коллективное самоубийство.