Создатели

— Я покажу ей, — Люсия вылетела из комнаты и быстро вернулась с диском. — У нас есть еще копии. Эту можешь оставить себе. Лучше передавать из рук в руки, а не по сети. Иначе возникнут проблемы с Департаментом террора.

Виолетта отвела их вниз в спальню, где был еще более старый экран. Она заверила их, что он подключен только к собственному жесткому диску. Хозяйка закрыла дверь и включила запись.

Во время просмотра у Виолетты подкосились ноги, и она присела в изножье кровати. Когда интервью кончилось, она плакала и несколько минут не сводила глаз с пустого экрана.

— Сплошное вранье, — наконец прошептала она и посмотрела на Руперта. — Одно сплошное вранье.

— Есть специальная организация под названием Психологический корпус, — объяснил Руперт. — В Министерстве обороны или разведке. Они ведут психологические войны по всему миру, в том числе в Америке, и распоряжаются всем: СМИ, школами, церквями, в которые мы обязаны ходить. Департамент террора — одно из их подразделений. Не знаю, затеяли они собственную игру или выполняли указания сверху, но взрыв в Колумбусе — их рук дело.

— Зачем? Зачем убивать собственный народ? — спросила Виолетта.

— Чтобы запугать нас, — ответила Люсия. — Чтобы установить новый порядок.

— Теперь я боюсь еще больше, — сказала Виолетта, показывая на экран. — Мне никогда еще не было так страшно.

Руперт взглянул на черный экран:

— Даже это им на руку. Люди увидят, насколько они безжалостны. Что если мы только запугаем народ, и он не посмеет сопротивляться?

— Люди узнают правду, — сказала Люсия. — Она никуда не исчезнет. Она останется в каждом, кто увидит интервью.

— Со мной она точно останется надолго, — согласилась Виолетта. — Не сказала бы, что меня это радует. Оказывается, я даже не представляла, как все плохо на самом деле. — Она встала. — Надо спешить. Чем раньше вы уедете, тем лучше. Я попробую на день-другой ускорить дело. А до тех пор вам лучше побыть в укрытии. И постарайся не показывать никому своего лица, Дэниэл. Даже здесь люди не всегда отличают добро от зла.

Глава 28

Они провели две ночи в секретной комнате над конюшней, и Руперт быстро привык к топоту и ржанию лошадей и даже к вони, проникавшей на чердак. Звуки и запахи заставляли Руперта почувствовать себя живым. Впервые с самого детства ему перестало казаться, что мир вокруг сошел с ума.

Виолетта жила в доме с сестрой, ее четырьмя детьми и целой сворой собак. Четыре или пять раз в день хозяйка или одна из ее племянниц приносили людям в убежище еду и кувшины с водой.

Руперт и Люсия проводили время за чтением книг в бумажных переплетах, которые нашлись на единственном в комнате столе. У большинства книг не было ни передней, ни задней обложки. По вечерам они слушали, как Нандо и другие дети восторженным шепотом рассказывают о козах, лошадях, коровах и курах, за которыми они помогали ухаживать на ферме. Нандо легко приспосабливался к новой жизни, правда, имел привычку резким тоном отдавать приказы младшим детям.

Путешественники играли друг с другом в карты, которые принесла Виолетта. Никто не рассказывал о своем прошлом и том, как попал он на ранчо. Руперту стало стыдно, что он при всех расспрашивал Салли.

Обитателей укрытия волновала одна-единственная тема — Канада.

— Я научусь строить иглу, — сказал один из одиноких мужчин. — Если умеешь строить иглу, нигде не пропадешь. Заведи пару лаек, и живи себе на здоровье.

— Вот и спи с собаками, раз тебе нравится, — перебил его другой одиночка по имени Тарвис. — Я найду себе француженку и поселюсь в горах.

— Да ни одна француженка не потащится за тобой в горы, — ответил первый мужчина.

— Не проблема, — заметил Тарвис. — Я перееду к ней.

Виолетта сказала Руперту и Люсии, что поменяла график: они смогут уехать на несколько дней раньше, чем планировалось. До этого она не называла предположительной даты отъезда, поэтому для Руперта ничего не поменялось. Но он все равно поблагодарил ее.

— Смеешься? — удивилась Виолетта. — Ты самый разыскиваемый преступник в стране. Пока ты здесь, моя семья в опасности.

Салли по-прежнему с трудом говорил и мало что помнил. Иногда он отключался прямо во время еды, наполовину пережеванное мясо и хлеб вывалились у него изо рта. Руперт поспешно вытирал его. Салли постоянно нервно шевелил пальцами и по десять раз в минуту смотрел на часы. Это раздражало людей, и они старались держаться от него подальше.

Однажды Руперт спросил у Виолетты, как Салли попал на ранчо. Она сказала, что его прислали ее знакомые с востока, но не поделилась никакими подробностями.

— Сам понимаешь, лучшее, что можно сделать для друга в наше время, — не выдавать его секретов. Я и твои сохраню.

Руперт рассказал Виолетте о грузовике, и она велела одному из работников отвезти его на свалку в Биллингсе, которой владел ее знакомый. Работник привез наличные, из которых Виолетта отдала Руперту и Люсии семь тысяч долларов. Руперт настаивал, чтобы Виолетта оставила часть денег себе, но она сказала, что уже забрала свою долю.