Создатели

— Вы брат Зеб, — ответил Руперт. Эта мысль пришла ему в голову только что. Вот почему Крейн так интересовался им, приходил к Болдуину и разговаривал с ним сейчас. — Вы руководили расистской церковью, не помню, как там она называлась.

На лице Крейна застыла ледяная улыбка. Он развязал галстук и расстегнул три верхние пуговицы на черной рубашке. Он показал Руперту бледную татуировку на груди: шесть клинков, образующих свастику. — Я удалил бомльшую часть лазером, но эту сохранил на память. Лихие были деньки.

— Вы запрограммировали Салли, чтобы он убил меня, а потом себя.

— Нет, это бюрократическая ошибка. Когда всплыла эта ваша запись, вступила в действие стандартная процедура.

— Это стандартная процедура?

— С такими изворотливыми преступниками, как вы, приходится перестраховываться. Но этим занималась не моя группа. У нас много подразделений.

— Вы из Департамента террора?

— Берите выше.

— Психологический корпус?

— Должен признать, на некоторое время мы совершенно потеряли вас из виду. Женщина, с которой вы ездили, Люсия, знает свое дело. Я подумываю завербовать ее. Что скажете?

— Она ни за что не согласится.

— Любого человека можно убедить.

— Как Холлиса Вестерли?

Крейн слегка улыбнулся.

— Вам что, жаль его? Он ведь животное.

— Нет. Мне жаль всех, кто умер в Колумбусе. Вы убили их.

— Конечно, вам их жаль. Это естественное человеческое чувство.

— Зачем вы убили их? Столько людей!

— Не подумайте, что нам это было приятно, — сказал старик. — Но нам пришлось ими пожертвовать. Война вынудила нас.

— Вестерли говорил то же самое.

— Я его этому научил. Война повсюду. Некоторые люди учатся существовать в ней, направлять ее, но никто не в силах ею руководить. Вы же не будете винить моряка за разрушения, которые наносит океан, или за то, что он учится водить корабль в шторм?

— Вы нисколько не раскаиваетесь? — спросил Руперт.

— Всех иногда мучает совесть, — ответил Крейн. — Но это лечится. Вы зациклились на одном событии и не видите общей картины. Взрыв в Колумбусе был необходим, чтобы защитить и сохранить нашу страну.

— Разве можно защищать людей, уничтожая их?

— Вы меня не слушаете, Дэниэл. Я сказал, что мы защищали страну.

— Не понимаю.

Крейн включил голографическую клавиатуру и что-то напечатал. На столе возникла трехмерная модель Древнего Рима с каменными акведуками, несущими воду с гор, в фонтаны, бьющие среди живописных мраморных зданий.

— Это изображение из учебника Психологического корпуса, — сказал Крейн. — Знаете, что погубило Рим? Как вымер этот город?

— Вымер? — переспросил Руперт. — Я читал, что там живет около 10 миллионов человек.

— Вы не поняли, я имел в виду Древний Рим. — Крейн провел пальцем по крошечному акведуку, и он прорвался в горах за городскими стенами. — Варвары, готы, если быть точным, осадили Рим и разрушили все акведуки, которые давали городу воду, и благодаря этому римляне могли жить так, как жили. Но без воды город не мог существовать. Не важно, кто победил тогда в сражении. Без воды население уменьшилось с миллиона до десяти тысяч человек.

Величайший город в истории превратился в руины, среди которых остались только овцы и разбойники. Вы же видели Лас-Вегас.

— Допустим. Но какое отношение акведуки имеют к Колумбусу?

— Самое прямое. Мы не боимся лишиться воды. Какая жидкость драгоценна для нас?

— Нефть?

— Без нефти наши города исчезнут с лица земли. Если мы не обеспечим себя углеводородами и не защитим трубопроводы, все американские города через несколько недель станут похожи на Лас-Вегас. Торговли, в ее нынешнем виде, не будет. Вся наша военная техника — танки, самолеты, корабли — превратится в бесполезную груду металла. Чтобы защитить страну, мы должны были раздавить всех конкурентов, крупных и мелких. Мы — самый могучий зверь в джунглях, Дэниэл, но самому сильному приходится отчаяннее всех бороться за жизнь. У самого большого зверя самые большие потребности, а еще, как это ни странно, он уязвимее всех. Понимаете?

— Вы считаете, что странам нужно развязывать войны, чтобы выжить?

— Страны не развязывают войны, — возразил Крейн.

— Разве? Может, я плохо соображаю из-за лекарств.

— Страны возникают благодаря войне, она делает их могущественными, и она же разрушает их. Война — это борьба за существование между людьми, основа нашей эволюции. У войны нет начала и конца, хотя мы искусственно устанавливаем временные рамки отдельных конфликтов. Само по себе существование страны — это долгая война, в которой одна группа людей разоряет собственных соотечественников и другие народы. Это жизнь, борьба за ресурсы, мы не можем ничего поменять, так устроен мир.

— Так у вас есть особая мораль? — спросил Руперт.

— Нет, — ответил Крейн. — Мораль нужна, чтобы устанавливать порядок и управлять обществом. Люди, так же, как животные, аморальны, нас нельзя считать ни хорошими, ни плохими. В зависимости от обстоятельств все мы способны творить и добро, и зло. Взять хотя бы вас. Вы не только совершили преступления, которые я перечислил, но и годами распространяли нашу пропаганду, отлично наживаясь на этом. Вы убили несколько человек, а врали миллионам.