Читаем Создатели искусственного гения. О бунтарях, которые наделили интеллектом Google, Facebook и весь мир полностью

Система BERT была «универсальной языковой моделью», как это называют ученые. Несколько других лабораторий, включая Алленовский институт и OpenAI, работали над аналогичными системами. Универсальные языковые модели – это гигантские нейронные сети, которые осваивают все тонкости и капризы языка, анализируя миллионы предложений, написанных людьми. Система, созданная OpenAI, проанализировала тысячи самоизданных книг, включая любовные романы, научную фантастику и детективы. Система BERT проанализировала столь же обширную библиотеку книг, а также все статьи из Википедии, целыми днями проглатывая текст за текстом с помощью сотен графических процессоров.

Анализируя все эти тексты, каждая из систем осваивала вполне определенный навык. Система OpenAI, например, училась угадывать следующее слово в предложении. Система BERT училась угадывать пропущенные слова в любом месте предложения (например, «Мужчина ____ машину, потому что она была дешевая»). Но, учась решать эти вполне конкретные задачи, каждая система также знакомилась с общими правилами сборки речи из кусочков, узнавала о фундаментальных взаимоотношениях между тысячами английских слов. И эти знания исследователи могли бы применять для решения широкого круга других задач. Если они загрузят в BERT тысячи вопросов и ответы на них, то машина научится самостоятельно отвечать на другие вопросы. Если они загрузят в систему OpenAI достаточное количество готовых диалогов, она сможет научиться поддерживать диалог. Если же они введут в нее тысячи негативных заголовков, он может научиться распознавать негативные заголовки.

Система BERT показала, что эта большая идея работоспособна. Машина смогла пройти проверку на «здравый смысл» от Алленовского института. Она также прошла тест на понимание прочитанного, отвечая на вопросы, относящиеся к энциклопедическим статьям. Что такое углерод? Кто такой Джимми Хоффа? В еще одном тесте она смогла оценить общее отношение рецензента, пишущего о фильме, – он одобряет увиденное или нет. В подобных ситуациях машина не каждый раз показывала идеальный результат, но этот успех мгновенно изменил подходы исследователей, занимающихся проблематикой понимания естественного языка, и значительно ускорил прогресс в данной области. Джефф Дин и Google опубликовали исходный код BERT и вскоре обучили сисчтему более чем сотне языков. Другие разработчики создавали еще более масштабные крупные модели, обучая их на еще больших объемах данных. То, что эти системы обычно называли в честь персонажей «Улицы Сезам» – ELMO, ERNIE, BERT (сокращение от Bidirectional Encoder Representations from Transformers, «Двунаправленные кодирующие представления трансформаторов»), – было своего рода шутливой договоренностью разработчиков, но не умаляло их важности. Несколько месяцев спустя, используя систему BERT, Орен Эциони и Алленовский институт создали-таки систему искусственного интеллекта, которая смогла сдать школьный экзамен по естествознанию597 – и выпускной тоже.

После успеха BERT New York Times опубликовала статью, посвященную росту универсальных языковых моделей и объясняющую, как эти системы позволят улучшить широкий спектр продуктов и услуг, начиная от виртуальных помощников, таких как Alexa и Google Assistant, и заканчивая программным обеспечением, автоматически анализирующим документы в юридических фирмах, больницах, банках и других организациях. И этим объясняется рост опасений, что такие языковые модели могут привести к созданию более мощных версий Google Duplex, то есть ботов, способных убедить мир в том, что они люди. В статье также цитируется Гэри Маркус, который заявил, что общественность должна скептически относиться к утверждениям, что эти технологии будут и дальше стремительно совершенствоваться, потому что исследователи, как правило, сосредоточиваются на задачах, в которых прогресса добиться легче, и избегают тех задач, где прогресса нет. «Эти системы еще очень далеки от истинного понимания беглой речи»598, – заявил он. Джефф Хинтон, прочитав это, очень развеселился. Эта цитата Гэри Маркуса, сказал он, хороша тем, что ее можно будет использовать в любой статье, посвященной ИИ и пониманию естественной речи, еще долгие годы. «В ней нет технического содержания, поэтому она никогда не устареет, – сказал Хинтон. – И как бы долго ни продолжался стремительный прогресс, Гэри все равно будет утверждать, что все это вот-вот закончится».

<p>Глава 19</p><p>Автоматизация. «Если комната выглядит так, словно ее разгромили безумцы, значит, мы на правильном пути» </p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение

Инстинкт говорит нам, что наш мир трёхмерный. Исходя из этого представления, веками строились и научные гипотезы. По мнению выдающегося физика Митио Каку, это такой же предрассудок, каким было убеждение древних египтян в том, что Земля плоская. Книга посвящена теории гиперпространства. Идея многомерности пространства вызывала скепсис, высмеивалась, но теперь признаётся многими авторитетными учёными. Значение этой теории заключается в том, что она способна объединять все известные физические феномены в простую конструкцию и привести учёных к так называемой теории всего. Однако серьёзной и доступной литературы для неспециалистов почти нет. Этот пробел и восполняет Митио Каку, объясняя с научной точки зрения и происхождение Земли, и существование параллельных вселенных, и путешествия во времени, и многие другие кажущиеся фантастическими явления.

Мичио Каку

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального
Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального

Эта книга изменит ваше представление о мире. Джордан Элленберг, профессор математики и автор бестселлера МИФа «Как не ошибаться», показывает всю силу геометрии – науки, которая только кажется теоретической.Математику называют царицей наук, а ее часть – геометрия – лежит в основе понимания мира. Профессор математики в Висконсинском университете в Мэдисоне, научный сотрудник Американского математического общества Джордан Элленберг больше 15 лет популяризирует свою любимую дисциплину.В этой книге с присущими ему легкостью и юмором он рассказывает, что геометрия не просто измеряет мир – она объясняет его. Она не где-то там, вне пространства и времени, а здесь и сейчас, с нами. Она помогает видеть и понимать скрытые взаимосвязи и алгоритмы во всем: в обществе, политике и бизнесе. Геометрия скрывается за самыми важными научными, политическими и философскими проблемами.Для кого книгаДля тех, кто хочет заново открыть для себя геометрию и узнать об этой увлекательной науке то, чего не рассказывали в школе.Для всех, кому интересно посмотреть на мир с новой стороны.На русском языке публикуется впервые.

Джордан Элленберг

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Жизнь: зарядное устройство. Скрытые возможности вашего организма
Жизнь: зарядное устройство. Скрытые возможности вашего организма

Стивен Рассел – автор 15 книг, большинство из которых стали бестселлерами, создатель популярного документального сериала для Би-би-си, продолжает лучшие традиции «босоногих докторов», которые бродили по странам Древнего Востока, исцеляя людей от физических и душевных недугов.Стивен Рассел долгое время изучал китайскую медицину, а также китайские боевые искусства, способствующие оздоровлению. Позже занялся изучением психиатрии в поисках способа совместить древние восточные методы и современную науку для исцеления нуждающих.Книги Стивена Рассела до предела насыщены мощными уникальными методиками оздоровления, самопомощи и самовосстановления, ведь его опыт поистине огромен. Вот уже более 20 лет он оказывает целительную помощь своим многочисленным пациентам: ведет частный прием, проводит семинары, выступает на радио и телевидении. Перевод: И. Мелдрис

Стивен Рассел

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научпоп / Документальное