Создатели морского устава

В это время Зотов уже был определен контролером адмиралтейств-коллегии. Должность эта предполагала контроль за соблюдением законности в делах флотских, выявление всех злоупотреблений. Кому как не лучшему знатоку Морского устава было занимать эту должность!

Днем Зотов занимался делами служебными, по ночам же садился за стол, брал перо гусиное и начинал писать новые регламента да артикулы. Морской устав определил лишь порядок службы на судне, теперь же ему предстояло создавать законы, определяющие порядок деятельности огромного и многообразного хозяйства, называемого флотом.

Кроме этого, как человек исключительно честный и принципиальный, он вступил в ожесточенную борьбу с вороватыми чиновниками. Когда ж власти стало недоставать, он обратился о докладной запиской к царю. Одновременно прося внимания к своей должности и честных помощников, Записка обошлась ему дорого. Уже на следующий день после написания, он был взят под стражу, якобы за клевету. Только через несколько дней Петр, разобравшись во всем, освободил Зотова из-под стражи и вернул в прежнюю должность.

Но и после случалось лихо. Действуя, как всегда, смело и решительно, первый ''охотник» российского флота быстро нажил себе много врагов. Особенно неприязненно относился к нему вице-адмирал Сиверс, которого Конон Никитович изобличил в преднамеренном раздутии береговых штатов и урезании корабельных. В знании законов Сиверс тягаться с Зотовым не мог, а потому ограничивался бранью грубой.

– Сколько вы положили в карман, господин адмирал? – заявил, невзирая на все оскорбления, Конон на заседании адмиралтейств-коллегии, когда огласили материалы его расследования.

Вице-адмирал злобно молчал. Возразить ему было нечего…

Петр вора наказал, но Сиверс с тех пор затаил злобу на дотошного контролера-законника.

– Думается мне, что будет время и тебе отписки за дела свои непотребные марать придется! – заявил он как-то при встрече.

Конон лишь рассмеялся:

– Дела мои всей России ведомы – устав Морской да регламенты разные! За содеянное сие и помарать бумагу не грех в мемуариях!

Зря смеялся Конон Никитович. Отныне за каждым ого шагом следили денно и нощно, отныне каждое его слово и поступок тут же доносились императору с комментариями соответствующими… Скоро, очень скоро понял Зотов, что клеветников вокруг него предостаточно. А когда в одиночку стало бороться невмоготу, написал письмо Петру: «…Научи, как жить, если дать о себе отповедь, то вздором называют, а если смирно себя вести, то озлоблениями и обидами несносными находят». Одновременно он просился на корабли: «…А я лучше на баталии хочу умереть, нежели от кнута и дыбы… да мимо идет чаша сия моя».

И снова Петр поддержал своего охотника.

– Мой Зотов по своей учености, да к службе радению, почитай, целой эскадры стоит! – объявил им. – Посему в море нам его отпускать и не должно, ибо устав Морской писан, а подуставных актов да изъяснений всяческих много еще сочинять надлежит!

Так тогда он на корабли и не попал, а остался яри прежней контрольной должности. Честные да толковые в цене были во все времена!

В 1722 году Конон Никитович дописал первую в русском флоте книгу морских сигналов, которая легла впоследствии в основу всех последующих сигнальных сводов. Одновременно напряженно трудился над созданием партикулярного (коммерческого) морского устава, горячо одобренного Петром.

Можно только удивляться работоспособности Зотова. Он умудрялся, с полной отдачей работая днями в адмиралтейств-коллегии, ночами создавать огромные своды законов, причем столь полные и оригинальные, что многие ив них просуществовали же веку и более! Не успел первый «волонтер» отложить в сторону рукопись партикулярного устава, как вновь перед ним был белый лист бумаги. На этот раз Зотов создавал учебник для российских мореходов с длинным, как было принято в те времена, названием: «Разговор у Адмирала с Капитаном о команде «Или полное учение как управлять кораблем во всякие разные случаи.

Разговор у Адмирала с Капитаном о команде «Или полное учение как управлять кораблем во всякие разные случаи.

Начинающим в научение, отчасти знающим в доучение, не твердо памятным в подтверждение. Учинял от флота капитан Конон Зотов». Это было, но существу, популярное наложение Морского устава «написанное доходчиво и подробно. Трудно переоценить значение этого колоссального труда.

Книга рассматривала вопросы управления кораблем в море, съемку с якоря, постановку парусов и другие «касающиеся корабельной жизни.

* * *

В январе 1725 года не стало Петра Великого. Горе российских патриотов было беспредельным. Что теперь будет? Куда повернет руль российский корабль?

При первой возможности Конон Никитович возвращается на действующий флот. В январе 1726 года он принял под начало линейный корабль «Пантелеймон-Виктория», а весной вывел его в плавание по Финскому заливу.