Создатели утопии. Мерцающие мосты

Железнодорожный вокзал с каждым шагом становился ближе. Его серо-синий фасад с большими синими буквами на крыше (название города: «Новый Уренгой»), отражал лучи утреннего, северного солнца. Святослав поправил рюкзак и, перебежав дорогу, оказался на «Привокзальной площади». Осмотрелся. Как обычно, большая часть парковочных мест здесь была занята таксистами. В воздухе витал антуражный привокзальный запах, а у входа в здание стояли люди с большими сумками. Они что-то мирно обсуждали.

В наушниках заиграла очередная песня, задавая настроение и темп шагам того, кто решился на путешествие, о котором так и не смог сказать родителям. Святослав понимал, что обрекает родных на новое переживание, но он уже не ребенок – он совершеннолетний молодой человек, принявший решение. Именно так он и напишет в сообщении матери, но позже, из поезда. Двое суток мучительных размышлений остались позади, хотя моральное состояние парня и сейчас оставляло желать лучшего. Его Альтер эго, отвечающее за совесть и переживание, будучи запертым, стучало, что есть силы, кулаками, в закрытые двери одной из многочисленных комнат разума. Тщетно. Чаша весов уже перевесила в пользу желания решить вопросы и сделать все для обретения душевной гармонии.

– Все будет хорошо, – прошептал Святослав, обращаясь к самому себе.

Он даже не обратил внимания на остановившуюся рядом машину. Боковая дверь черного микроавтобуса резко открылась и…

Все произошло очень быстро. Сначала кто-то потянул его назад, обхватив руками за шею со спины. Затем к его лицу прижали, в чем-то смоченную, ткань. В нос сразу ударил резкий и неприятный запах. Глаза юноши, тут же, закатились, подкосившиеся ноги подхватили чьи-то руки и… Наступила темнота. Мелодия из наушников улетающим эхом начала ослабевать и вскоре исчезла совсем. Наступила полная тишина.

Через большое окно в комнату врывается неестественно яркий, почти белый, свет. Солнечным его назвать было сложно. Святослав сидел на диване, обнимая стоявший на коленях рюкзак.

– Вот и я говорю, что фантазия у тебя о—очень богатая. – Элина Евгеньевна отхлебнула горячий кофе и, еле заметно поджав губы, несколько раз кивнула.

Святослав недовольно скривился. Его всегда раздражало то, как она это делает: держит двумя пальцами ручку маленькой кружки, при этом, демонстративно оттопыривая мизинец. Выглядело это не по-настоящему и даже, как-то надменно. В остальном, человеком она была неплохим, а главное – не жаловалась родителям на частые пропуски их встреч с молодым человеком.

– Не у меня, а у жизни фантазия богатая, ну или у судьбы, – недовольно буркнул Святослав.

– Философская, однако, мысль. Жизнь и судьба – это подруги нашего бытия. Интересны вопросы, касающиеся твоего видения этих подруг. Лично, у меня, их очень много, но мы должны всё разрешить совместно. Хорошо? – Она прищурилась, склонив голову немного на бок, а затем снова выпрямилась, как струна. —Давай, бери свою чашку чая и рассказывай мне все, как есть. Даю слово, я постараюсь понять тебя и, еще, – она подмигнула, – все останется в стенах этого кабинета. Никто ничего об этом разговоре не узнает.

Святослав глазами пробежался по ее кабинету. Он молчал. Затем, почему-то сосредоточил взгляд на руке Элины Евгеньевны, державшей чашку. Ее мизинец мешал ему сконцентрироваться.

«Довериться или нет?» – спрашивал себя Свят.