Создательница

— Я ещё никогда не видел ничего подобного, — сказал он, не собираясь отвечать на мой обеспокоенный вопрос. — Что это было?

— Маура почувствовала угрозу, — сказал Паскаль из-за стола. Он положил руку на почерневшее дерево. — А её страх вызвал в магии реакцию, вероятно в результате связи, которая образовалась между ними.

Я бросила взгляд на Маргарет, которая продолжала спокойно сидеть на стуле, положив руки на колени. Она склонила голову в том направление, откуда услышала голос Люка; жест был посланием. Люк должен всё узнать, но не Кварторы. Теперь было неподходящее время.

Это стратегия, а не трусость. По крайней мере я уверила себя в этом.

Люк крепко держал меня за плечи, как будто сможет почувствовать правду, если только будет достаточно долго за меня цепляться, и я стряхнула его, обращаясь к Паскалю.

— Ты эксперт.

— Нам нужна твоя помощь, — сказал Доминик, хотя было явно видно, что ему не хочется просить меня об этом. — Ты знаешь, что поставлено на карту.

Я знала, даже лучше, чем понимал Доминик. Но даже если я знала, что поставлено на карту, это не меняло того факта, что я всё ещё была бессильна.

— Как я могу вам помочь?

Храбрость, которую я показала перед Анотоном в школе, была наигранной. Если Серафимы нападут, я буду беспомощной. Не имеет значение в какой форме это будет: Раскол, Сумрачные или что-то совершенно иное.

— Посети церемонию выбора преемника, — сказал Доминик. — Так как ты Сосуд, то и член Дома, и у тебя есть право принимать в ней участие.

— Это я причина того, что вообще необходим приемник, — подчеркнула я. — Благодаря появлению Антона на Аллеи все знают, что я убила последнего матриарха. Не думаю, что Дуги, пользующиеся водой, устроят мне приветственную вечеринку.

— На самом деле, — сказала Орла, — события той ночи мало кому известны. Пока ты отсутствовала, чтобы писать контрольные и сервировать в баре напитки, мы последние несколько месяцев потратили на то, чтобы наш народ узнал, что это ты была той, кто остановил Разрушительный поток и починила разрыв в магии. Конечно последователи Антона винят во всём тебя, но многие люди ценят то, что ты сделала. И многие по-прежнему верны Кварторам.

Быть верными Кварторам и быть верными мне — это две совершенно разные вещи. Я как раз хотела сказать об этом, когда в разговор вступил Доминик.

— Одно можно сказать наверняка: мы находимся в невыгодном положение. Антон обещает Восхождение ещё прежде, чем выберут приемника, и только с тремя членами Кварторы кажутся слабыми. Ты спасла наш народ два раза. Если во время выбора приемника ты примешь нашу сторону, это подтвердит то, что в глубине души все и так знают: нужно сохранить древние обычаи, Кварторов, Дома и основы нашего сообщества.

— Хотя я сама не совсем в этом уверена?

Орла отпрянула.

— Ты предпочла бы, чтобы власть захватили Серафимы? Они уничтожат наш народ, а также будут преследовать тебя, помяни мои слова! Не забывай, что они сделали с Верити.

Как будто это возможно! Я вспоминала об этом каждый день и возненавидела Орлу ещё больше, потому что та намекнула, будто я могу об этом забыть.

Она даже не заметила мой гнев и продолжила:

— Значит ты действительно допустишь то, чтобы люди, которые убили твою лучшую подругу, достигли своей конечной цели? А что стало с местью, о которой ты всё время твердила? С твоей готовностью жертвовать, чтобы добиться для неё справедливости?

— Нет, — тихо сказал Люк. — Не смей внушать ей чувство вины, чтобы она подыграла.

Доминик широко распростер руки, приветливый, тёплый жест. Это был преднамеренный контраст к поведению Орлы, и я не повелась на него.

— Мы должны защищать тебя, Маура. Мы ведь всего лишь просим, чтобы ты публично встала на нашу сторону и показала народу, что мы всё ещё сильны.

Как только Кварторы вернут себе полную власть, мы сможем уничтожить Серафимов.

— Значит если я это сделаю, с Серафимами будет покончено? Как?

— Тебе не нужно об этом беспокоится, — сказал Доминик. — На данный момент самое важное защищать твою жизнь.

Люк прикоснулся к моей руке.

— Здесь в игру вступаю я. Мы можем наложить чары на те места, где ты бываешь и назначить тебе телохранителя. Скрыть тебя от Сумрачных, как сделала в своё время Эванжелина. И тогда то, что касается Антона, мы, в свою очередь, сможем перейти в наступление, — он приподнял вверх бровь.

— Ты в деле?

Я переплела пальцы и прислушалась к реакции магии. Страх и отчаянное стремление к миру. И я услышала ещё кое-что другое, очень тихий внутренний голос, шепчущий, что это, возможно, как раз то, что я всегда искала — не магия, а хитрая, голодная часть меня, которая всё ещё хотела отомстить.