Сожги меня дотла

Кто он такой?! Кто такой?!

И этот вопрос вонзался сотнями раскаленных лезвий в самое сердце Адамиди.

– Я тебя выкрал. А значит, ты мне принадлежишь! – прорычал Лер. – Мне! И никому больше!

А Веста прищурилась. Но не отступила и на шаг, когда Адамиди навис сверху.

– Я не какая-то вещь! – возразила Веста. – И уж тем более, не твоя игрушка!

А у Лера будто пелена заволокла взор. Вся сущность, темная, мутная, дьявольская, глубоко спрятанная в душе Адамиди, настойчиво кричала: Моя! Она принадлежит мне!

И трудно было обуздать ту ярость и темноту, что всколыхнулись после слов Весты.

– Моя!!! – рявкнул Лер и все-таки сорвался с места.

Руки окунулись в рыжие пряди. Цветочный аромат проник в легкие. И вся реальность будто отодвинулась на второй план.

Там, за алой пеленой гнева и злости, раздавались громкие голоса, был слышан звон, треск, грохот. А все, что видел Лер перед собой: сияющую зелень глаз Весты.

Он словно тонул в них. Жадно вдыхал ее запах. Готов был убить любого, кто встал бы на пути к ней.

– Прекрати! – с трудом расслышал Лер.

Мужчина тряхнул головой. Соображал туго. Как будто в кисель рухнул.

– Мне больно! – повторила Веста.

И только сейчас Лер смог рассмотреть, что натворил. Оказывается, в неконтролируемом порыве гнева он схватил девушку и вдавил ее в стену всем своим телом. И ведь не хотел совсем этого. Просто сорвался. Силы не рассчитал.

Да и место тоже. Получилось, что Весту он прижал к стене, где висела картина под стеклом. Стекло пошло трещиной. Ссыпалось осколками. А на Весте только тонкая футболка, и осколки вонзились через ткань.

Лер расслабил руки. Веста тут же проскользнула мимо.

– Стой! – рявкнул Лер, но путь преградил Константин.

Брат стоял, скрестив руки на груди. Смотрел на Лера, тяжелым немигающим взглядом.

– Возьми себя в руки! – хлестко скомандовал Константин.

А Лер ринулся было к Весте. Увидел, как тетушка Анна торопливо убирала осколки с одежды и волос Весты, как бросила на него, Лера, хмурый взгляд, покачала головой.

– Пойдем, деточка, – ласково потянула тетушка Анна девушку за собой.

Еще и Машка вынырнула, как черт из табакерки прямо перед Лером.

– Только сунься к ней! – прошипела Мопс.

А Лер понимал, что почву выбили из-под ног. И не кто-то, а он сам, своими же руками.

В груди все замерло, заледенело, словно все тело сунули в жидкий азот. Как будто в нем что-то медленно начало отмирать, а организм, который раньше всегда работал точно слаженный механизм, дал сбой.

– В мою комнату! – выкрикнул Лер.

Он не сдвинулся с места, да и не пустил бы его Костя к девчонке. Понимал лишь, что готов сдохнуть прямо здесь и сейчас, если Весту отведут не в его комнату.

– Тогда ты не смей появляться там! Спишь в общем блоке, с охраной! – жестко ответила тетушка Анна.

Пожалуй, никто и не помнил, чтобы старушка говорила со своим любимцем в таком тоне. Для пожилой женщины Уалерий был всегда младшеньким внучком, о котором она заботилась и спускала с рук любые шалости.

А сейчас – все изменилось.

Когда женская половина семейства увела Весту наверх, чтобы обработать раны, Лер даже не удивился тяжелому удару, прилетевшему точно в переносицу.

Рука у Кости всегда была тяжелой. А сегодня, когда груз вины невероятно тяготил, Лер даже не увернулся, хотя и мог бы, ведь он был гораздо проворнее брата.

– Пойду проветрюсь, – пробормотал Лер, стер рукавом кровь, хлынувшую носом, и вышел из дома.

* * *

Глава 14

Лер сам сел за руль. Уже сорвался с места, но потом притормозил. Наверное, распугал парней своими психами. По крайней мере, Платон смотрел на него так, словно Грек основательно начудил. А хотя, так оно по сути и было.

– Тебе лучше не покидать усадьбу, – отрывисто предостерег помощник Константина. – Пока не решим вопрос с Камулом.

Лер кивнул. Прав Платон. И Костя прав. Не исключено, что Шакал потребует от киллера ускориться, ведь час назад они круто позлили Шакала, да и Фил оказался не таким уж спокойным на встрече. Требовал и дочь вернуть, и информацию не использовать.

И если Адамиди был готов вести переговоры по поводу добытых сведений, благодаря которым Филиппова можно держать на крючке, то возвращать Весту никто не планировал.

Но с этим еще будут решать. А вот что делать с Вестой? Лер пока не знал. Но из машины вышел.

Хорошо, что темно и не видать ни черта. Нет, вся территория отлично подсвечивалась. И камер вокруг было столько, что можно со счета сбиться. Машка прекрасно справлялась с организацией наблюдения. Но Лер вырос в этом доме и четко знал все «слепые зоны». А главное, точно помнил, что если взобраться на крышу дома, то его, Лера, комната будет как на ладони.

Грек понимал, что никто не станет рассказывать ему о том, как себя чувствует малышка. Ему скорее достанется пару знатных тумаков от тетушки Анны или от Машки, чем те станут делиться новостями. Но и Лер не мог оставаться в неведении.

До укромного места, с которого просматривались окна гостиной, Лер добрался быстро. И никто его не заметил. А Лер засел в засаде. Чувствовал себя полным придурком, а все равно жадно всматривался, улавливал все, что происходило за стеклом.