Сожженные мосты

Пока я после совещания сидел в мрачных думах в офисе АТОГ — принесли кипу документов. Контракт, из которого я узнал, что дядя Сэм согласен заплатить мне за работу двадцать одну тысячу четыреста долларов в год[711] и застраховать меня на триста тысяч долларов САСШ от рисков гибели или утраты здоровья на работе. Право носить оружие мне не полагалось — зато накладывалась обязанность хранить молчание в течение тридцати лет обо всем, что мне станет известно на службе дяде Сэму. Отдельно — напоминание о том, что выплачиваемые мне суммы по контракту не освобождаются от налогов, а за уклонение от их уплаты — полагается уголовная ответственность. В САСШ налоги — это святое, по сравнению с Российской Империей здесь они просто огромны, а сама налоговая система — ужасающе громоздкая и со множеством лазеек. Здесь нет деления на гильдии и это плохо — есть миллионеры, которые платят налогов меньше чем рабочие. Отдельно пакет… медицинская страховка… памятка, еще одна…

Кажется, все. Бюрократия неистребима.

Отодвинув от себя гору подписанных бумаг, я стал ждать остальных…

— Нам нужно с чего-то начать — сказал один из офицеров (агентов, офицерами называю по привычке, в Российской империи подобными делами занимаются военизированные организации, где все — офицеры того или иного чина) по имени Мантино. Толковый человек, кажется — из полицейских. С тех пор, как я и сам четыре года отработал полицейским констеблем в антитеррористической группе — я научился различать полицейских, а также понимать, что они хотят, подозревают ли тебя. Полицейские смотрят не так как все обычные люди — они постоянно настороже, постоянно смотрят по сторонам, фильтруя получаемую информацию. Если подойти к полицейскому и обратиться к нему с чем-то — то он пару секунд будет смотреть на тебя очень пристально — сверяет с картотекой опасных типов, которая в голове у каждого копа, а потом взгляд скучнеет — полицейский убедился, что опасности ты не представляешь, и теперь старается отделаться от тебя побыстрее. А вот если взгляд остается заинтересованным — тогда берегись. Мантино и в самом деле был копом, причем опытным копом — таких опознаешь по глазам.

— Предлагаю начать с обычной полицейской работы! — громко сказал я, опережая остальных. Все члены группы уставились на меня — только Марианна знает, что я когда-то и сам выполнял обычную полицейскую работу.

— Что вы имеете в виду, сэр? — подчеркнуто вежливо спросил второй коп, по имени Джек Мак Дугал. Этот более вежливый и умеет носить костюм, правда подбирать его не умеет, купил самый дешевый по каталогу посылторга. Значит — ФБР.

— Я имею в виду то, что мы не может бежать неизвестно куда, нужно с чего-то начать. Что-то должно было произойти, что-то такое, что не имеет объяснения, и на что не обратили внимание. Это что-то должно быть связано с Россией или с исламским миром. Или — и с тем и с другим. Возможно — это выбросили в мусорную корзину или положили в архив, потому что не знали, куда деть еще. В любом случае — пока не поступило никакой новой информации, это все что мы сможем сделать. Конечно, есть еще работа с агентурой, надо прочесать порты и аэропорты — но это может сделать полиция Нью-Йорка. И ФБР. Мы же должны поднять архивы… скажем за полгода и вытрясти из них все, что покажется нам интересным или подозрительным. А потом понять — имеет ли это отношение к нам и нашему делу. Можно и больше чем за полгода, но тогда нам потребуется дополнительный персонал.

— Мерзкая идея… — сказала Марианна.

И вот тут я заметил, как задумался Мантино. О чем?!

— Надо попытаться тряхнуть СРС, эти подонки явно что-то припрятали в загашнике… — сказал МакДугал.

— Латиф… — задумчиво проговорил Мантино под нос.

— Что, сэр? — поймал его я.

— Латиф… Рахья Латиф…

— Да брось… — сказал МакДугал — это-то тут причем? Обычный нелегальный мигрант.

— С фальшивками? Да и такого качества? И он имеет отношение и к России и к исламу?

— А Михельсон? Кто-то же его нанял?

— Господа, о чем мы говорим? — вмешался Збораван, до этого он благоразумно сидел молча, несмотря на то что бы руководителем группы.

— Дело Рахьи Латифа, сэр. Мы ведь так и не смогли в нем разобраться, оно открыто.

— Но какое отношение это имеет к возможному теракту?

— Это возможный кандидат в смертники. И защищать его — наняли Михельсона. Кто?

— При чем тут смертники?

— А кто еще может взорвать бомбу?

— Господа, о чем мы говорим? — на сей раз сказала Марианна, ее это тоже заинтересовало?

— Дело Рахьи Латифа — вместо подчиненных ответил сам Збораван — парень прилетел рейсом из Берута с персидским паспортом, было это в прошлом месяце э…

— Девятнадцатого, сэр — подсказал Мантино — было видно, что дело это его задевало.