Сожженные мосты

— Стоять! Руки за голову! Стрелять буду! — прокричал Араб, и добавил на всякий случай — Вакеф, ална батуха!

Женщина послушно остановилась, ее держал на прицеле и Бес, целясь из-за угла.

— Прикрой. Я проверю ее.

— Не стоит.

— Я иду вперед, прикрой — повторил Араб, и осторожно двинулся вперед.

— Движение?

— Отрицательно. Ничего нет, только ты.

Да что же это…

Женщина и в самом деле была европейкой, лет тридцати… нет, меньше. Она спокойно стояла и ждала, пока вооруженный до зубов человек подойдет в ней. На ней не было пояса шахида — слишком легкое платье, к тому же белое. Шахидки надевают никабу[774].

Араб остановился в трех метрах от нее.

— Я из русской армии. Вы понимаете русский язык?

— Да.

Араб взглянул в ее глаза — и морозом продрало по коже. В них не было выражения, никакого. Ни страха, ни злости — вообще никакого. Она смотрела на него так, как будто впервые видела человеческое существо.

— Как вы здесь оказались?

— Не знаю.

Накачали наркотиками? Не похоже — голос ровный, ответы адекватные. Да и для чего… если нет пояса шахида.

— Как вас зовут? У вас есть имя?

— Марина. Меня зовут Марина.

В этот момент на связь по всем абонентам вышел Тихонов, Араб поправил наушник, чтобы слышать, женщина спокойно ждала… все это напоминало какую-то картину из фильмов ужасов про зомби… да, про зомби.

То, что сказал Тихонов, не радовало — Араб привык верить подполковнику на слово. Еще никогда он не видел, чтобы подполковник предложил глупость.

— Третий, здесь Второй, отдельная группа! — сказал он, когда обмен чуть стих — мы здесь кое-что нашли. У нас внизу заложник! Живой!

— Нет времени! Сматывайтесь оттуда, это приказ! Араб, приказываю подниматься немедленно! Приказываю уходить, подтверди!

— Подтверждаю, мы выходим!

— Уходи оттуда! Конец связи!

Рассуждать было некогда, Араб просто подхватил женщину, перекинул через плечо, удивившись ее легкости, побежал назад. К лифту.

— Второй, здесь два-один. Мы отступаем, у нас один заложник!

— Положительно, два, один, два-два уже поднимается. Мы спустим вам лестницу, поспешите!

Подполковник Тихонов ждал у бронемашины — единственной, которая еще оставалась у здания. Их было восемь человек — две группы, та, что поднялась вверх сейчас, и та, что прикрывала их отход. Остальные уже отошли.

— Что произошло?

— Долго объяснять, поехали.

Тихонов дождался их, не смог бросить, остался до самого конца, даже рискуя собственной жизнью. Он отпустил даже водителя машины, не заставляя его рисковать жизнью своей.

Машина приняла с места, резко развернулась, так что в кузове всех бросило на борт, пристегнуться никто не успел. Трехсотсильный дизель с тягой как у легкого локомотива уверенно начал разгонять машину. Дорога летела под колеса, проклятая башня оставалась позади, уходя в ночь, в темноту, в безвестность.

Несколько километров сумасшедшей гонки все молчали. Дорога шла к автостраде, из пустыни к нагорью, к жизни. Проскочили место подрыва — там подполковник бросил машину с трассы, тряхнуло так что чуть не повылетали зубы, а кое-кто ударился головой о броню потолка. Машина чуть не застряла — но выехала, объехала место подрыва, отмеченное лежащими на боку грузовиками и воронкой, поехала дальше. Пролетели капитальный бетонный мост через Карахчай, дальше уже шла орошаемая территория — бетонные желоба и пожелтевшая под солнцем зелень. Здесь на этой земле, в этом году не будет урожая…

Дорога была перекрыта отведенной бронетехникой, там же в ряд стояли несколько машин. Подполковник едва успел затормозить…

— Ну и?

— Господин генерал?

— Какого черта мы сюда приехали?

Генерал переводил взгляд то с заложницы — странной, надо сказать заложницы — на своего подчиненного. Угроза атомного взрыва — слова, на которые сейчас реагировали сразу, и очень серьезно, ведь с тех пор прошло меньше месяца. Но взрыва не было — и генерал был зол. Очень зол, так зол, как, наверное, никогда в жизни не был зол. Идиотом-то выставили его.

— Они покинули комплекс. Взяли самолет и улетели.

— Самолет? Какой самолет?

— Мы нашли следы в ангаре, там стоял самолет, предположительно — Летучая мышь. Все это — кассета, пленный — им нужно было потянуть время. Вот и все.

— Следы в ангаре? Вы в своем уме?

— Там никого не было. Внизу — вообще никого не было, мы всех положили вверху. Самый лучший способ замести следы, это…

— Да я вас… — перебил генерал.

Ощутимо дрогнула земля под ногами — каждому, кто был на полигонах, это было знакомо.

— Не смотреть! Не смотреть на вспышку! Приготовиться к прохождению ударной волны!

В десяти километрах от них — вспышка озарила горизонт, разгоняя ночную тьму. Екатеринбург — 1000, чужой город на чужой земле, начал медленно оседать, все здания разом. Этот город был чужд этой земле — и она поглотила его.

Навсегда.

18 ноября 2002 года Берлин, Тигартен — парк

Никак не могу привыкнуть…