Сожженые дотла

Черт. Я не какой-то гребанный мудак, но и не святой. Толкаюсь членом в нее, так глубоко, как только могу, и одновременно проталкиваю пальцы вперед, чтобы я мог остановиться сразу же, как только она захочет этого. Ее тело так отчаянно дрожит, что могу уверенно сказать: она старается бороться со своими чувствами, но не говорит мне остановиться. Ее крохотные стоны и всхлипы идут от напряженного удовольствия, а не всепоглощающей боли. Я чувствую член внутри ее тела, сжимаемый стенками киски и это... Я просто... я не могу...

Я трахаю ее. Трахаю жестко. Я оцениваю ее реакцию и действия. Когда, как мне кажется, она наклоняется вперед, потому что удовольствие сменяется на боль, то прекращаю и хватаюсь двумя руками за ее бедра. Используя их как рычаг, толкаюсь в нее сильнее, чем прежде, и моя кровь несется стремительно по венам.

Я могу сказать точно, когда она хочет кончить. Тело дрожит, мышцы напрягаются. Я даже не пытаюсь сдержать проявление удовольствия. Мы кончаем одновременно, и ни один из нас не ведет себя тихо. Я неспешно вхожу и выхожу из ее тела, стараясь восстановить дыхание. Я, наверное, ненормальный, но получаю огромное и извращенное удовольствие, размазывая свою сперму по влажным складочкам ее киски и упругого колечка мышц задницы.

— Браво! Браво!

Слоан стремительно отскакивает прочь, словно кто-то выплеснул ведро холодной воды на нас. В холле, привалившись к стене, которая расположена напротив нашего алькова, стоит парень в рваной черной футболке и черных джинсах, хлопая и широко улыбаясь. Я не узнаю его. Он молодой, ему примерно около двадцати. И он точно один из МК «Оставляющие вдовами».

— Отличное представление, — говорит он, все еще хлопая. — Не думал, что веселье начнется еще до сегодняшнего вечера. Я определенно ошибался. — Слоан подбирает одежду, ругаясь себе под нос, и эта паника совершенно не такая забавная, когда кто-то застал ее в туалете за мастурбацией. Теперь это ужасно злит меня. Я поворачиваюсь и располагаю свое тело таким образом, чтобы стоя перед ней, закрывать весь обзор на нее.

— Обычно признаком вежливости считается объявление своего присутствия, мудак, — рычу я. Мне по*бать, что я голый. В пи**у то, что Хулио будет зол. Я сломаю челюсть этому пацану, если следующие слова, что вылетят из его рта, не будут извинениями.

К счастью для него, именно так он и говорит.

— Прости меня, бро. Мой косяк. — Он больше не смеется. Поднимает свои руки вверх, выглядя обеспокоенно насчет выражения моего лица. Он, вероятно, думает, что мне тоже стыдно. Но жизнь в тюрьме забирает у вас эту черту. Вашу скромность, вашу человечность — все. — Я не хотел так внезапно натолкнуться на вас, мужик, — продолжает паренек. — Но, черт возьми. Ты трахался в коридоре.

Мне кажется, что я все еще должен ему врезать. Мои кулаки уже сжимаются, когда Слоан хватает меня за руку.

— Все в порядке. Он совершенно прав.

Она выглядывает из-за моего тела, каким-то образом полностью одетая, но все еще немного растрепанная. Ее щеки красные, но она смотрит парню прямо в глаза. Его лицо бледнеет, когда он чуть лучше рассматривает ее.

— ЧЕРТ. МЕНЯ. ПОБЕРИ. Какого хре... — Его реакция мгновенна. Он выглядит так, словно увидел приведение.

— Мал, какого хрена ты... — Властный и раздраженный голос доносится позади нас, когда еще один член МК заворачивает за угол. Черные ботинки, черные джинсы, черная бандана на шее, и весть образ дополняется черной кожаной жилеткой и нашивкой ВП, что виднеется у него над нагрудным карманом. Парень останавливается, как вкопанный, когда видит меня, и теперь мое выражение лица походит на то, словно я увидел приведение. Потому что так оно и есть.

Кейд Престон.

Долбаный Кейд Престон.

Он открывает рот, пялясь на меня с абсолютным выражением шока на его лице.

— Зи? — И затем он хмурит лоб. — Какого хера ты голый?

Я не могу думать ни о чем другом, поэтому просто выплевываю первое, что приходит мне на ум:

— Ты?! Какого х*я, ты живой?

Глава 9.

4 года назад

Чино

— Это еда на вкус как дерьмо, мужик.

— Ммм. Ага, я бы сказал, что здесь высокий процент дерьма, мужик.

— Пошел задницу этот высокий процент, чувак. Эта еда вся состоит из дерьма. Вот эта коричневая консистенция — собачье дерьмо. А этот хлеб — лошадиное дерьмо. А этот пудинг — птичье дерьмо, чувак. Я заметил, как аварийная команда очищала крышу от этой херни.

Я «гоняю» коричневую жижу, едва похожую на мясо, по своей тарелке пластиковой вилкой, смотря на нее подозрительно. Марко наблюдает за моими действиями. Он издает насмешливый «ттсс» звук сквозь сжатые зубы.

— Зи, чувак, это самое ужасное дерьмо, которое только может быть. Собственный личный вид дерьма от Колоса. Он там, в кухне, накладывает длинные кучи целый день. Поэтому черные парни не едят мясной рулет, придурок.