Созидая на краю рая (СИ)

– Ты же… – он замолкает, не находя слов, а потом разворачивается, шумно выдыхая. Его кулаки сжаты до такой степени, что костяшки пальцев побелели.

Похоже, это грань его гнева и злобы.

– Ладно, своего ты добилась, – наконец произносит он, всё ещё не поворачиваясь ко мне и даже не глядя в мою сторону. – Любые вопросы. Задавай, я отвечу.

– Неужели? – ехидно спрашиваю я.

– Не тяни время. Давай поскорее закончим с этим дерьмом! – выговаривает он и делает несколько шагов по направлению к своему креслу. Обходит его и замирает, всё ещё не оборачиваясь.

– Сколько у тебя было любовниц?

– Я не считал.

– В твоем компьютере досье на каждую?

– Нет, лишь на тех, которые были последние пять лет.

– Где они сейчас?

– Половина в сырой земле.

Вздрагиваю, но не прерываю череду вопросов, несмотря на то, что давно пора остановиться. Ответы Каллена всё отстранённее, всё холоднее. Он словно робот. Без чувств и мыслей.

– Ты убил их?

– Да.

– Почему там нет досье на меня?

– Не посчитал нужным собирать про тебя информацию.

– В чём причина?

– Не знаю. Возможно, просто стало лень. Надоело однообразие.

– Новый опыт?

– Что-то вроде того.

Замолкаю, откладывая всё услышанное в самый дальний ящик сознания, и обращаюсь к другой теме, такой же важной для меня. Вижу, что мужчина на грани срыва. Ещё немного, и пострадаем мы оба. Возможно, рухнет всё доверие между нами, но остановиться не могу. Словно бедуин, изнывающий от жажды в безлюдной пустыне, увидевший озеро с водой. Или поезд, сошедший с рельс. Одно из двух, не знаю к чему склониться.

– Где ты встретил Аро?

– Нас познакомила Дидима.

– Где ты встретил Дидиму? – не унимаюсь я.

– Когда я не заплатил по счёту, и меня собирались арестовывать, она погасила мои долги, в обмен на своё условие.

– Какое условие?

– Спать с ней.

– И ты спал? – в груди больно колет в ожидании его ответа. Предвижу его заранее.

– Да, спал. Её всё устраивало, – без тени горечи, грусти или смятения, отвечает он. Хотя сейчас он вряд ли может что-то выразить. Его чувства спрятаны глубоко внутри.

– Сколько это длилось? – тем временем продолжаю я.

– Около месяца. Потом реже. Раз в полгода, наверное.

– До каких пор?

– До встречи с Ален. А после её смерти мы окончательно порвали любые отношения.

– Какой смысл ей было знакомить тебя с Аро Вольтури?

– Она посчитала это необходимым. И оказалась права. Он тоже в какой-то степени помог мне. Сыграл на руку, так сказать.

– Почему он хотел убить тебя, если помог?

– Дела бизнеса. Кому-то из нас нужно было стать выше другого. Ни я, ни он не хотели уступать.

– Но ты жив. Как он допустил это? – поражаюсь чудовищности своего вопроса. Что я несу? Как мне потом вымаливать прощение у Эдварда?

– Его промах. Не забудь сказать ему при встрече. Можете даже пристрелить меня на пару, – безрадостно говорит он. В голосе проскальзывает насмешка, за которой по моим убеждениям кроется жуткая боль.

– Если позволишь нам встретиться, обязательно передам! – язвительно отвечаю я, чем окончательно шокирую его.

– То есть ты бы этого хотела?

– Я уже не знаю, чего хочу, – закидываю ногу на ногу, глубоко вдыхая. Пытаюсь привести мысли в порядок, но они отказываются становиться на место.

– Самое время определиться. Пока не поздно.

– Поздно? – воздух останавливается на полпути. Внезапно понимаю значение этого слова. И не только для теперешней ситуации. А не будет ли поздно совсем скоро, когда он попросту не сможет простить мне моё сегодняшнее поведение? Вдруг он больше и в сторону мою не взглянет? Стоят ли наши отношения таких жертв? Ради чего всё это? Моего самолюбия? Из-за того, что он что-то утаил? А какой смысл? Неужели ради этих глупых тайн я могу потерять любимого человека? Я готова на это пойти?

Ответ ясен, как день – нет.

Я не понимаю, какая муха укусила меня двадцать минут назад, вынуждая, начать этот чёртов разговор. Какая дьявольская сила заставила меня искать биографию Аро Вольтури и лезть в запретные папки в ноутбуке Каллена?

И как мне теперь загладить свою вину? Я даже не представляю.

– Допрос закончен? – нетерпеливо интересуется мужчина, нервно постукивая пальцами по деревянной спинке кресла.

– Эдвард, пожалуйста, прости, – прикусываю губу, раскаиваясь. Естественно, такими глупыми извинениями я ничего не добьюсь. Слишком сильно всё закрутилось. Теперь это ни к чему дельному не приведёт.

– Я задал вопрос и жду ответа. На твои я, как помнится, ответил! – приглушённо рычит он, не желая испугать Тони.

– Да, закончен, – низко опускаю голову.

– В таком случае, мне здесь делать больше нечего! – он демонстративно разворачивается, но я останавливаю его вопросом. Всё во мне скручивается от боли и ненависти к самой себе. Я что, мазохистка? Какого чёрта, я всё это устроила, а теперь жалею себя? Единственный пострадавший – Эдвард, и лишь его я должна пожалеть. Ему посочувствовать. Я нарушила своё слово, я ведь обещала никогда не причинять ему боль. И вот так жестоко поступила.

Чтобы Вольтури провалился! Чтобы все его пассии провалились к чертям! Все те, кто заставлял его страдать! Ненавижу их! И себя в том числе.

– Куда ты пойдёшь?

– Куда нужно.