Созидающий башню

От резкой боли у Риса на мгновение потемнело в глазах, но всё же хватило выдержки, чтобы удержать подоспевших бойцов от расправы над парламентёром. Впрочем, у охотников резко образовались и более актуальные задачи, нежели месть за своего командира, стрельба автоматически обнулила перемирие, и им пришлось занять оборону. Несколько долгих минут они в напряжении ждали возобновления наступления боевиков, но ответных выстрелов не последовало, в лесу царила какая-то неестественная тишина. Наконец Рис не выдержал и послал одного из своих ребят разведать обстановку. Тот вернулся буквально через пару минут с неожиданными вестями: отряд боевиков убрался восвояси, бросив своего парламентёра и даже не попытавшись прорваться ко входу в ущелье.

– Рис, ты что-нибудь понимаешь? – недоумённый взгляд Брина говорил лучше всяких слов. – Когда такое бывало, чтобы эти ребята отступили по доброй воле?

Боль в боку сильно мешала командиру охотников соображать рационально, однако странное поведение боевиков было легко объяснить, если принять версию, что нынешняя атака была фальшивой с самого начала. Главной её целью была передача ультиматума городскому совету. Похоже, Тесар был не просто парламентёром, он был смертником, ведь отряд боевиков ушёл ещё до стрельбы. Что ж, не трудно было предсказать, как отреагирует житель Алата на шантаж ядерной бомбардировкой, так что возвращения сего вестника апокалипсиса живым и невредимым никто не ждал.

Видать, хворому Тесару жизнь уже сделалась не в радость, коли он добровольно согласился на такую миссию. Однако Риса сейчас занимал не столько ультиматум Магистра, сколько захватывающая тайна вируса, поразившего резиденцию Ордена, и ключом к её разгадке был тот самый полудохлый переговорщик, которого товарищи бросили умирать.

– Брин, проверь, этот парень ещё дышит,– Рис махнул рукой в сторону неподвижного тела Тесара.

– Пока дышит,– констатировал помощник, прощупав пульс раненого. – Добить?

– Нет, давай заберём его с собой,– Рис кряхтя поднялся с земли и тут же ухватился за раненый бок,– запакуй его так, чтобы не окочурился по дороге, и тащи в бункер. Нужно его слегка подлатать, я хочу его допросить.

– Тебя самого нужно подлатать,– огрызнулся Брин,– а боевиков допрашивать без толку, они всё равно ничего важного не знают. Ну даже если и знают, то хрен ты чего из этого парня вытянешь.

– Обо мне не беспокойся, рана пустяковая,– Рис беспечно ухмыльнулся, даже не подозревая, какие фатальные последствия будут у этого с виду невинного происшествия.

Глава 4

Красное и белое. Чайная ложечка принялась за дело, и скоро сметана с клубничным вареньем превратились в однородный розовый мусс. Кире всегда нравилось наблюдать, как алые ручейки закручиваются в тоненькие спирали и наконец полностью растворяются в белой подушечке сметаны, возможно, даже больше, чем уплетать сырники со сметано-клубничным соусом. Хотя нет, Светланины сырники Кира обожала ещё с того времени, когда та работала няней Тиночки и готовила любимое блюдо хозяйки каждые выходные. Алик, с интересом наблюдавший за священнодействием мамы своего приятеля, радостно захлопал в ладоши.

– Сетаня, дай,– требовательно заявил он, указывая маленьким пальчиком на пиалу со сметанным соусом.

Мартин поднял глаза от пирамидки из пустых пластиковых стаканчиков, над которой он трудился уже с полчаса, и тоже посмотрел на продукт Кириного творчества. Впрочем, предстоящая трапеза его ничуть не заинтересовала, и через секунду рука малыша потянулась к очередному стаканчику. Мартин вообще не отличался здоровым аппетитом, да и в пристрастии к каким-то определённым блюдам до сей поры замечен не был, даже к сладостям. Обычно малыш безразлично запихивал в себя всё, что ему предлагали, но в количестве вдвое меньшем, чем было положено по возрасту. Не удивительно, что он выглядел худеньким и бледненьким, что особенно бросалось в глаза на контрасте с крепким розовощёким бутузом Аликом.

Кира взяла с полки два блюдца, положила в каждый по сырнику и щедро полила их соусом. Оба малыша тут же ухватились за ложки, но Светлана сразу подскочила к своему сыну и выдернула орудие беспорядка из его цепких пальчиков.

– Кирюш, ну ты что, как маленькая, ей богу,– с укором покачала головой возмущённая легкомыслием своей подруги мамаша,– они же извозятся как поросята, я сама своего покормлю.

Она усадила Алика себе на колени и, разломив сырник на ломтики, принялась скармливать сыну вываленные в соусе аппетитные кусочки. Кира с интересом понаблюдала за подругой и только потом перевела взгляд на Мартина. Малыш некоторое время изучал технику поедания сырников, которую демонстрировала мама его приятеля, а потом с удивительной для его возраста точность скопировал её действия. Светлана уставилась на это малолетнее чудо с таким возмущением, словно её саму обвинили в неумении обращаться со столовыми приборами.

– И давно он у тебя ест самостоятельно? – в её голосе явно сквозило плохо скрываемое раздражение.