Созидательный реванш (Сборник интервью)

— На этот вопрос я отвечу коротко. В свое время, когда была общая ажитация по поводу этой самой национальной идеи, я предложил свою формулировку, которая состоит из трех «Д» — духовность, державность, достаток. Для особо интересующихся есть еще и четвертая «Д» — демократия. Хотя я лично считаю, что понятие демократии входит в державность. Но некоторые так не считают, поэтому пусть будет четыре «Д». В принципе, в данной формуле, на мой взгляд, есть все, что должна содержать национальная идея. Духовность — это развитие нашей национальной, культурной традиции. Державность — это укрепление государственности, использование в государственном строительстве имманентно присущих нам способов организации народа в государство, а не навязанных извне. Достаток — речь о том, что в России богатство никогда не уважалось, Россия всегда была ориентирована на достаток, и люди в нашей этнической и религиозной традиции накопленное часто в конце жизни передавали на какие-то благие дела. То есть культа денег любой ценой у нас никогда не было, и то, что сейчас это пытаются навязывать, конечно, неправильно. Ну а демократия — это для тех, кто не понимает, что державность сама по себе подразумевает демократию. Если вспомнить историю, у нас была империя, у нас было самодержавие, но у нас было земство. А в Америке была демократия и одновременно плантаторское рабство. Что лучше, империя с земством или демократия с рабством? Вот тут пусть каждый решает для себя сам.

Николай Гошко, Одинцово Московской области:

— Юрий Михайлович, нет желания написать «ЧП общероссийского масштаба» (комсомольцы четверть века спустя)?

— Николай, видимо, не читал мои последние вещи. Я никогда не оставлял судьбы героев без внимания. В моих романах «Замыслил я побег» и «Небо падших» как раз прослежена капиталистическая судьба героев ЧП и «Апофегея». Кстати, готовя пятитомник к своему пятидесятилетию, я еще раз перечитал текст и понял, насколько литература тонко чувствует грядущие исторические катаклизмы. Я писал о комсомольских, партийных функционерах и бюрократах, а на самом деле вышло описание внутриутробного периода развития российских капиталистов, российских олигархов и т. д. Вот это поразительно! Хотя тогда, в восемьдесят первом году, когда я закончил «ЧП районного масштаба», мне и в голову не могло прийти, что мои герои через всего-то десять лет станут капиталистами. Но так как это произошло, я решил вернуться к их судьбам. Меня даже кое-кто критиковал за то, что я пишу все про этих комсомольцев и комсомольцев. А я всегда говорил: «При чем здесь комсомольцы? Не вешайте ярлык — „партия“, „комсомол“! Да, такие были формы организации общества, и это надо воспринимать без какой-то эмоциональной оценки: хорошо или плохо». Опричнина — хорошо или плохо? А декабристы — хорошо или плохо? Кому как. Если вы, допустим, перечитаете «Апофегей» и сравните его с «Духless» Минаева, то увидите: он по сути продолжает мои темы. Заметьте, даже названия: «Апофегей» — неологизм, который тогда подхватил народ, и «Духless» — бездуховность, означают примерно одно и то же. Та же самая жизнь аппаратчика, только у меня комсомольского или партийного аппаратчика, а у Минаева аппаратчика-менеджера. Те же проблемы: или нормальная нравственная жизнь или карьера любой ценой, или любовь или похоть, и т. д. Нынешнее поколение литераторов думает, что оно упало с неба — ничего подобного. Они выросли из нашей поздней советской литературы.

Наталья, Москва:

— Юрий Михайлович, в ваших книгах, как правило, потрясающе интересные женские образы. Это мечта о невозможном самого Юрия Полякова или «собирательные» образы?

— В литературе образ всегда собирательный. Еще Толстой советовал: чтобы персонаж вышел живым, надо иметь перед внутренним взором какого-то знакомца или знакомицу. Это нормально. Потом образ все равно в тигле творчества переплавится, но первоначальная жизненность останется. А мой интерес к женским образам объясняется тем, что отношения мужчины и женщины, в моем понимании, являются главным содержанием литературы.

Игорь, Киев:

— После прочтения романа «Грибной царь» возник вопрос: а вам самому доводилось пользоваться услугами проституток?