Читаем Сознание, прикованное к плоти. Дневники и записные книжки 1964–1980 полностью

[СС провела последние дни августа и первую половину сентября 1965 г. в Танжере, в гостях у Пола и Джейн Боулзов. В этот же период в Танжере, вместе с марокканским юношей Дриссом эль Кассри, жил Альфред Честер, от которого СС уже успела несколько отвыкнуть.]



Рави Шанкар


Причина отсутствия у меня параноидальности (я бы даже сказала, что моя доверчивость противоположна паранойе) и вечного изумления злобности людей, которым я не сделала ничего плохого (Альфред, «Эдвард [Филд] – Надя [Гульд]»); я была заброшенным, глубоко одиноким ребенком, – да не только в детстве, но и позже, почти всегда, пока я не встретила Ирэн –


Даже преследование, враждебность, зависть кажутся мне, «au fond» [фр. «в глубине души»], проявлением слишком большого внимания, которого я абсолютно не заслуживаю. Я верю в добрые намерения незнакомых людей, приятелей и друзей, с которыми я была любезна, так как не могу поверить, будто значу для них настолько много, что они могут «ответить» мне чем-либо кроме любезности. Да кто я такая, чтобы быть предметом мечтаний завистников?!


Вспоминаю – как я удивлялась тому, что Ирэн прошлым летом просто упомянула о моем существовании в разговоре с «Кейт»; что Альфред (только что) в письме к Эдварду при упоминании о моем приезде в Танжер признал меня достаточно «важной».


Роман Альфреда:

Отсутствие временной последовательности, хотя повествование последовательно

Отсутствие героя или основного персонажа, только массовка



Альфред:


За личиной хвастуна, соблазнителя, остроумца, мудреца, изменника – Тиресий, Оскар Уайльд, Исидор – скрывался истеричный, брюзгливый ребенок, неспособный закончить фразу, ответить на вопрос или выслушать, что говорят другие.


При этом Альфреда всегда тянуло к непререкаемым авторитетам (св. Станислав, Ирэн, Эдвард, Пол Боулз).


Сейчас он сжег свою шевелюру [Честер был полностью лыс] + говорит о маленьком члене + отсутствии волос на лобке. Он всегда был отвратителен + сейчас он рассуждает об этом, другие темы его не интересуют.


Был ли он когда-нибудь умен? Может, он растерял свою мудрость? (Она была его «характерной особенностью», подобно обаянию.) И еще он ищет «смысл» («символы», романтику) там, где его нет. – Псевдопроблемы!


Подобно Сьюзен Т[аубес, покончила с собой в конце 1960-х гг., утопившись у берегов Лонг-Айленда; СС участвовала в опознании ее тела], неспособной сосредоточиться на том, что говорят другие, потому что она пытается понять связь между этим + листиком у нее под ногами – и у нее не получается.


Псевдопроблемы!


Нет ничего таинственного в человеческих отношениях. За исключением любви.


Сегодняшняя я никогда бы не попалась на удочку Альфреда – даже если бы он был таким, как раньше (+ он уже не тот).

Потому что теперь я себя уважаю.


Я всегда попадалась на удочку хвастунам – думая, что если они не считают меня крутой, значит, они сами крутые. То, что они отвергают меня, свидетельствовало об их превосходстве, об их хорошем вкусе. (Гарриет, Альфред, Ирэн)


Я себя не уважала. (А любила ли я себя?)


Я уже познала настоящее страдание. И пережила его. Я одинока – нелюбима + мне некого любить – этого я боялась больше всего на свете. Я достигла самого дна. Но выжила.


Я, конечно же, не люблю себя. (И никогда не любила!) Да и как это возможно, если меня отверг единственный человек, которому я когда-либо доверяла, – человек, которого я выбрала повелителем + создателем моей привлекательности. Я чувствую себя глубоко одинокой, отрезанной от всего, непривлекательной – такой я себя не чувствовала никогда. (Какой же я была самоуверенной + легкомысленной!) Я чувствую себя недостойной любви. Но я испытываю уважение к этому недостойному любви бойцу – сражающемуся за свое выживание, пытающемуся быть честным, праведным, благородным. Я уважаю себя. Я больше никогда не попаду в сети к хвастуну.



«Благодетель»: «портрет провидца»!


Джейн [Боулз] + Шерифа [марокканка, любовница Джейн Боулз]:


«Она безумна. Пол, скажи, разве она не безумна?»

«Она никогда не затыкается!»

«Она не хочет, чтобы к ней относились как к прислуге».

«Пол, сколько ей лет?»

«Если она подойдет ко мне ближе, я закричу».

«Она примитивна, это очевидно».

«Ты не находишь ее уродливой?»

«Ее очень возбуждаешь ты, твое присутствие здесь. Ее возбуждают все женщины».

«Скажи, они похожи на обезьянок?» (Шерифа + Мохаммед)


Пол + его «дружок» (Послала его вниз узнать, приехало ли такси).

Гордон [Сагер]: «Должен ли я ему заплатить?»

Пол: «Не надо. Ты его избалуешь».


Боулзы

Альфред + Дрисс

Айра Коэн + Розалинда

Таргишти – Брайон Гайсин

Боб Фолкнер (с Джейн Б. + Джоном Латушем, веселые молодые люди лет тридцати пяти)

Гордон Сагер

Алан Ансен

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лаврентий Берия. Кровавый прагматик
Лаврентий Берия. Кровавый прагматик

Эта книга – объективный и взвешенный взгляд на неоднозначную фигуру Лаврентия Павловича Берии, человека по-своему выдающегося, но исключительно неприятного, сделавшего Грузию процветающей республикой, возглавлявшего атомный проект, и в то же время приказавшего запытать тысячи невинных заключенных. В основе книги – большое количество неопубликованных документов грузинского НКВД-КГБ и ЦК компартии Грузии; десятки интервью исследователей и очевидцев событий, в том числе и тех, кто лично знал Берию. А также любопытные интригующие детали биографии Берии, на которые обычно не обращали внимания историки. Книгу иллюстрируют архивные снимки и оригинальные фотографии с мест событий, сделанные авторами и их коллегами.Для широкого круга читателей

Лев Яковлевич Лурье , Леонид Игоревич Маляров , Леонид И. Маляров

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное