Сознавание. Наука и искусство присутствия

Он рассказал, что, осмысливая пережитое, опасался делиться своими ощущениями с коллегами, потому что думал, что его сочтут «мягкотелым». Мне уже приходилось слышать подобное высказывание от одного госслужащего на другом мастер-классе. В отличие от Захарии, тот чиновник сообщил, что не будет рассказывать о пережитом опыте (о том, что он ощущал на стадии оси-в-оси) своим коллегам-политикам, так как они примут эту любовь за проявление слабости или будут думать, что он просто не в себе. Я ответил, что понимаю его нежелание показаться слабохарактерным, и тут же поинтересовался, как политики могут настолько пренебрежительно относиться к любви, ведь служат обществу, которое их избрало. Глаза чиновника округлились, он многозначительно указал на меня пальцем и отправился рассказывать обо всем коллегам. Будем надеяться, его смелость поможет всем госслужащим чаще вспоминать о радости и любви во имя нашего общего блага.

(Любовь – мощное слово. Как только я закончил писать слова «общего блага», мне пришло СМС. Я взял телефон. Сообщение было от моей дочери, иллюстратора этой книги, Мадлен Сигел, в тот период присматривавшей за детьми друзей. Она прислала мне фотографию рисунка, с помощью которого пыталась объяснить детям, что такое любовь. Моя дочь написала: «Любовь – это забота об окружающих и их благополучии и в то же самое время забота о себе». Когда я вернулся к компьютеру, на заставке стояло фото, которого я никогда раньше не видел, – на нем была моя дочь. Случайное совпадение? Путаница? Кто знает, но мне понравилось.)

Любовь – это забота об окружающих и их благополучии и в то же самое время забота о себе

Высказывания Захарии и правительственного чиновника о слове «любовь» натолкнули меня на размышления о том, как сложно в профессиональной сфере, да и вообще в нашем мире принять, что отношения с другими людьми подпитываются из источника любви, то есть поля вероятностей. Мы погрязли в том, что слышим от друзей и родных, в том, что диктует нам общество, – в утверждениях, что жизнь трудна, а для успеха необходима независимость. Иначе говоря, нам внушают, что сила в разобщенности, и мы привыкаем жить, не ощущая глубокой связи друг с другом. Взаимосвязь, о которой идет речь, – не только отношения с окружающими, это и восприятие себя во Вселенной, наши цели и смысл жизни. А ведь именно такие слова, как «смысл» и «единство», чаще всего используют, описывая духовность.

Разум каждого человека уникален. Мы можем выделить его основные составляющие, о которых говорили ранее. Ассоциации, убеждения, знания, период развития и эмоции – все эти грани пересекаются, создавая множество вариантов. Виктор Франкл очень выразительно писал о том, как обретение смысла в жизни наполняет нас силой и помогает двигаться к своим целям. Для меня – психолога и ученого, отца и мужа, сына и друга – смысл появляется вместе с интеграцией. В этом случае осмысленная жизнь представляет собой погружение в свободу ассоциаций, формирующих убеждения, которые преобразуются в знания, переплетая прошлое, настоящее и будущее в рамках периода развития, открывая нам весь спектр эмоций. В этом и состоит интегрированная осмысленная жизнь. «Интеграция» здесь не статичное состояние, не существительное, а скорее движение, обозначающее постоянное развитие.

Она подстегивает нас быть честными, действовать осмысленно, следовать за мечтой, то есть жить вдумчивой, наполненной жизнью. Когда я живу, полагаясь на поле вероятностей, я могу одновременно быть в отношениях и действовать. Я могу различать и объединять. Я могу находить смысл. В интегративном состоянии, когда вы можете просто быть здесь и сейчас, возникает чувство свободы и единения с окружающими, состояние целостности и согласия.

Только в интеграции постигается смысл существования и единение со всей Вселенной.

Единение предполагает осознание того, что мы не так уж обособлены, не так разобщены, как учат нас в школах и в современном обществе. Мы существуем не только в социуме, у каждого из нас есть свой собственный внутренний мир. В школах от нас чаще всего требуют правильных ответов. Нас учат запоминать факты и ставят хорошие отметки за умение выбрать правильный вариант на экзаменах или верно написать слова в сочинении. Подобное образование стимулирует жизнь выше поля вероятностей. Мы выбираем ответы, которые проявляются в качестве пиков, пишем сочинения, исходя из плато, которые диктуют нам определенный подход к знаниям. Все наши высказывания – только отражение конкретных пиков, бывших актуальными.

Есть общепринятый способ актуализации вероятностей, и в нем нет места, чтобы чувствовать поток состояния.