Созревшие нивы. Жизнь в Церкви

Пост — явление универсальное. Вы не найдете в истории человечества ни одной серьезной культуры, где ради высших целей лучшие люди не брали бы на себя труд воздержания, временного или постоянного. Вы не найдете такой культуры, где восхвалялось бы обжорство, лень, праздность и при этом совершались бы великие открытия в области духа. Мировые культуры уже теснейшим образом переплетены. Не выезжая за пределы страны и города, можно познакомиться с учениями Востока, с разными аскетическими практиками, зайти в «Чайна Таун» и выйти из него, записаться на курсы йоги и прочее. Наши люди так и делают. Плохо это или хорошо — отдельная тема, но это уже свершившийся факт, и о чакрах или медитациях славянин может знать задолго до того, как узнает о грехах и страстях, мучающих человека.

Люди мечутся из стороны в сторону, не только мигрируя из страны в страну. Люди бродят от учения к учению, ищут истину и стремятся к самореализации. Так вот, нигде эти люди не встретят призывов к вседозволенности, если предметом поиска будет чистота ума и спокойствие души. Люди объявляют личный пост, если дают обеты и вымаливают у Бога что-то важное. Они объявляют коллективный пост, если «враг у ворот» и народу грозит нешуточная опасность.

К себе — строгость, к ближнему — милость, Богу — поклонение в духе. Вот христианство.

Способность к воздержанию в сложных ситуациях есть мера серьезности души и ее мужественности. И только общество потребления свистит нам в оба уха: «Потребляй! Наслаждайся! Расслабляйся! Отрывайся по полной!» Именно этот дух вседозволенности, зацикленности на себе, крайнего эгоизма и стремления к беспрестанной смене удовольствий и есть разлагающий дух мира сего. Предполагаю, что это есть разновидность духа антихристова. Постясь, мы в некую меру выходим из-под власти этого духа. Можем выйти, во всяком случае. Поэтому дух поста есть дух воинский и благородный, а дух греховной расслабленности есть дух плебейский и рабский. Воздержный человек свободен, а обжора — раб. И блудник — раб. И лентяй — раб. Свобода — это не только политическое или социальное явление. Свобода — это подарок Бога сознательной и разумной личности. Христианство помнит об этом. Жаль только, что настоящих христиан среди нас очень и очень мало.

Но мы далеки от уныния. Мы уже начали труд, и будущее многое нам откроет. С Богом — вперед, не задерживайтесь!

Когда пост становится самообманом

Все, что касается поста, должно касаться и жизни в общем. Пост — это сугубо концентрированное отношение к жизни. То, что происходит во время пиковых, каких-то экстремальных ситуаций в высших и низших точках нашей жизни, — это только заострение бытия. Поэтому нужно задуматься о том, как сделать, чтобы вся жизнь не прошла мимо, как вообще сделать так, чтобы все важное в жизни не превратилось в формальность и какие конкретные задачи должен в жизни решать человек.

В обычной жизни мы не очень обеспокоены такими вещами, пока не заболеем или не вступим в какую-то особую полосу.

Христиане, например, никогда так много не грешат, как тогда, когда пост заканчивается. В течение поста у нас более-менее есть обычай «застегнуться на все пуговицы», взять себя в руки. Но когда пост заканчивается, мы «выписываем себе индульгенцию» на то, чтобы отвязаться от всех правил и законов. Начинается какое-то бескрайнее море беззакония.

Итак, пост — это наше концентрированное отношение к жизни вообще.

Меру достоинства любого дела определяет то, ради чего и ради кого ты это делаешь. Если пост держится человеком ради диеты, в смысле улучшения состояния здоровья или внешнего вида, то это диетологические упражнения, и у них «одна цена». Если пост держится потому, что «так надо», без критического осмысления, то это есть следование традиции, не подкрепленное личным отношением. Тут «другая цена».

Пост нужно посвятить, как и все остальное, лично Господу Иисусу Христу, связав пост в своем сознании с тем фактом, что заповедь «не вкушай» была первой заповедью новосотворенного человека. Согласно Книге Бытия, Господь Бог воспитывал человека и создал его не в атмосфере вседозволенности, а дал ему заповеди. Вначале простейшие — однако конкретные, запретительные и повелительные.

Христиане никогда так много не грешат, как тогда, когда пост заканчивается. В течение поста у нас более-менее есть обычай «застегнуться на все пуговицы», взять себя в руки. Но когда пост заканчивается, мы «выписываем себе индульгенцию» на то, чтобы отвязаться от всех правил и законов.