Созвездье Пса

Наше укоризненное «а-а-а-а!» несётся над морем. Лука отзывается бодрым «бе-е-е-е!» — и уплывает с неизвестной дамой вдаль.

 

Ладно, теперь можно покурить и побеседовать, тем более что в последнее время беседовать с Сибиэсом приходится нечасто. А жаль, с такими, как он, приятно разговаривать на самые неактуальные темы. Актуальные-то с любым дураком обсудить можно! А вот чего-нибудь позаковыристее…

Ну, например, такой вполне херсонесский вопрос: отчего, собственно говоря, всё это погибло? Почему пала Византия? Великая империя, самое культурное государство в мире, самое богатое, да ещё с колоссальным опытом Римской империи. Держава, раскинувшаяся в лучшие годы от моря Чёрного до моря Красного, от Эбро до Евфрата…

Сибиэс задумчиво почёсывает бороду. И вправду — почему?

Судьба империи! После гибели Византии сюда, в Крым, приплыли турки и сровняли с землёй то, что ещё оставалось от Херсонеса. А через четыреста лет после гибели Второго Рима в Крым ворвались орды Фрунзе, и Юра Пятаков вместе с доброй бабушкой Розалией Самойловной Залкинд всю зиму тешились расстрелами. Впрочем, Розалия Самойловна, не вынося звука стрельбы, предпочитала топить белых гадов в севастопольской бухте.

 

…Горькая память давней войны, горькая пыль крёстного пути, горькая полынь забытых могил, горькая слава последних героев, вставших за честь страны, встретивших тонкой сталью штыков Красный Армагеддон, кинувшихся в жерло Мальмстрима… Убитые, расстрелянные, изгнанные, рассеянные от колымских тундр до африканских песков, над вашей памятью сомкнулась пучина Чёрного моря, над вашими костями клубится чёрный ил…

 

Понимая, что Луку мы едва ли дождёмся, поскольку защитная жировая прослойка обеспечивает ему длительное автономное пребывание в воде, начинаем собираться. Сибиэс опять жалуется на самочувствие и всё вздыхает о тех славных временах, когда он попросту копал (если по-нашему, то «стоял на кирке») в экспедиции легендарного Стрежелецкого. Я тоже вздыхаю — стоять на кирке, не занимаясь дневниками, отчётами и всякой бухгалтерией, и ещё у самого Стрежелецкого! Да…

 

…Стрежелецкий был одним из последних Великих Херсонеса. Именно он, собрав молодёжь из разных городов — и Старого Кадея, тогда ещё отнюдь не старого, и Великого Бобра, которая в те годы была всего лишь аспиранткой, и сибарита Балалаенко, ещё худого и юного, вместе с ними начал копать наш Портовый район. Из его экспедиции вылупились три новые, затем ещё две…

Увы, Великих Херсонеса почти не осталось.

Нет отчаянного смельчака Константина Гриневича, первым решившегося опуститься в громоздком водолазном скафандре на дно Карантинной бухты в поисках таинственного Страбонова города.

Нет старика Белова, раскопавшего Северный район с его потрясающей красоты базиликами, с тех пор пропечатанными на сотнях открыток и проспектов.

Нет и легендарного Лепера, первого знатока херсонесского некрополя. И никому не пожелаешь его судьбы.

Нет уже и Стрежелецкого.

Только старый Волк Акелла, давно уже выгнанный на пенсию, ославленный и осмеянный, всё ещё копает свой знаменитый театр, каждый день набирая в экспедицию бог весть на какие деньги крымскую шпану — отчаянных «волчат».

Его товарищу по несчастью, мрачному чернобородому москвичу Беляеву повезло меньше: оклеветаный и выгнанный с работы, он навсегда расстался с Херсонесом. Лагерь, который он строил много лет, прибрали к рукам более основательные люди.

Не копает уже и Старый Кадей. Он сам предпочёл бросить это неблагодарное занятие.

Держится покуда ещё Большой Бобёр со своим Урлагом. Но к её владениям уже подбирается Гнус…

 

Что и говорить, нелёгкие времена сейчас в Херсонесе! Похоже, Сибиэс покидает вахту вовремя, и нелегко будет Д. держать здесь оборону. Настаёт эпоха Гнуса, сдадут весь Хергород кооператорам в аренду — и останется наследие Великого Косцюшко только на старых негативах из архива. Ежели, конечно, сам архив не используют под кооперативный ресторан.

Сибиэс грустен. Он наверняка помнит свои собственные речи, сказанные много лет назад, — как можно реставрировать Херсонес, подвести под своды старые базилики, поднять из праха целые кварталы, пока ещё не поздно, пока ещё есть время. Построить здесь научный центр с настоящими лабораториями и хранилищем для фондов… Тогда Сибиэс ещё верил в это. Теперь же… Чего уж теперь!

Ещё год назад в нашей столь любимой, столько раз запечатлённой на маздоновских снимках «Базилике в Базилике» стояло семь колонн. В этом году осталось только две.

…На мёртвых камнях мёртвого города копошатся гиены, воют шакалы, роют норы лисицы, волки скалятся на равнодушную луну. Не найти того, кто поднимет Херсонес, словно Лазаря, из праха, не вечны стены, и камни не вечны, и земля перетирается в пыль. Пыль, пыль, сухая безнадёжная пыль…

Рабочая тетрадь. с. 7.

…Наблюдения Бориса: