Созвездие близнецов

— С вами невозможно разговаривать серьезно! Скажите, Ричард, ваши друзья всегда понимают, когда вы говорите правду, а когда шутите?

Рек откровенно пожал плечами.

— Не знаю. Об этом нужно у них спросить. Хотите, я научу вас играть в шахматы? — поменял он тему.

День девятый

Проходя у себя на "Счастье Человечества" психологические тесты на интеллект, Эвиза неизменно получала не меньше 18-ти баллов, но как правило никогда не набирала 25-ти возможных. Это означало, что ее мыслительные способности развиты хорошо, но особенно умной она не является и уж тем более в гении не выйдет. 18 баллов давали ей возможность заниматься научной работой под чьим-либо началом, но не предвещали, что когда-нибудь она сможет сама выйти в начальники. Глубоко в душе это ее не могло не расстраивать хотя бы потому, что обидно было признавать себя "обыкновенной", неспособной на настоящие открытия. Разумеется, с окружающими Эвиза своими тайными разочарованиями не делилась, поскольку считала это недостойным человека развитого общества, в котором каждому должно принадлежать определенное место. Ведь весь смысл построение счастьевской жизни состоял в том, чтобы человек занимал именно ту должность, к которой у него есть способности. Порядок обеспечивал свободу от недовольств, зависти и тому подобных пороков. К тому же, у каждого члена счастьевского общества воспитывалось представление о том, что саморазвитие возможно и даже если ты получаешь на интеллектуальных тестах меньше десяти баллов, это еще не значит, что ты всю жизнь будешь работать на обслуживании других людей. Если сможешь творчески подойти к своим обязанностям, будешь стараться и развиваться, рано или поздно можешь перейти в другой интеллектуальный класс.

Дальше сократить.

Эвиза верила в то, что упорным трудом разовьет свои способности до более высокого уровня. Но за всю свою жизнь она ни разу не видела человека, который перешел бы из низшего интеллектуального класса в более высший. Даже самый старательный уборщик не становился директором комбината общественного питания. Но с другой стороны, она сама слышала и видела выступления людей, которые предваряли свои доклады заверениями, что благодаря упорному труду и при поддержке всего общества вышли на уровень исследовательской или руководящей работы "из простого рабочего", или "из рядового землекопа". Значит, надо продолжать саморазвиваться и надеяться на то, что все получится.

Девушке всегда казалось, что продвигаться к вершине интеллектуальных возможностей ей мешает излишняя эмоциональность. Она не может хладнокровно оценивать происходящее потому, что слишком сопереживает. Ей мешает внутренний голос, который посреди важных научных изысканий вдруг начинает говорить, что обследуемый ею пациент устал и не может больше адекватно реагировать на ее деятельность. И вместо того, чтобы продолжать работу, Эвиза делала перерыв, задерживала сдачу очередного доклада и почти всегда тащилась "в хвосте", вслед за своими более энергичными и целеустремленными коллегами.

Эмоции слишком часть руководили ею. Эмоции тащили ее в разные стороны. Она поддалась эмоциям и пошла искать поддержки у врага, шпиона-землянина. И вот, она обречена скитаться по галактике. Она не может вернуться на родную планету. Но разве вне "Счастья Человечества" плохо? Столкнувшись с незнакомой жизнью на "Доннод 53-146", Эвиза обнаружила, что жизнь эта не такая уж страшная и даже привлекательная. Но оставшись наедине со своими мыслями, сейчас, когда корабль шел через гиперпространство, Эвиза снова ужасалась: Что же будет с ней завтра?!

Эвизу учили, что влияние чуждой идеологии действует развращающе на неокрепшие умы. "Вам непременно дадут увидеть все самые привлекательные моменты их жизни. То, что воздействует на темную сторону вашего подсознания, взывая к похоти, жадности и другим порокам, живущим в глубине каждого человека". Эвиза помнила об этом, но в жизни получалось наоборот. Она просто видела и понимала, что люди вне Гаммы-249 (она все чаще называла планету именно так, как называли ее братья Дагварды, а не "Счастье Человечества") живут как нормальные люди и ничего такого особенного не пытаются сделать, чтобы привлечь ее, Эвизу, к аморальному образу жизни. Эмоции кричали ей, что она — предательница своего народа, она должна покаяться и вернуться. И одновременно твердили, что возвращаться нельзя, незачем и совершенно не нужно ей самой прежде всего.

Никаких логических доводов этим самым эмоциональным всплескам Эвиза найти не могла. Ей ужасно не хватало руководства. Что бы кто-то объяснил ей все "за" и "против", просто и логично. Поэтому Эвиза предпочла сделать так, как уже однажды сделала: пошла за разъяснениями к "шпиону-землянину". То есть, к капитану "Медузы" Даниэлю Дагварду. Этот человек и пугал и привлекал ее своей резкостью и прямотой. Эвиза была уверена, что разговор с ним внесет ясность в ее мысли.

— Я хотела бы вас спросить, — начала она, входя в кокпит.

Датч оставил какие-то вычисления и обернулся.

— Садись, — он махнул на кресло, которое обычно занимал его брат.