Созвездие близнецов

Ксанка сама не заметила, как увлеклась, воображая: вдруг бы она получила богатое наследство, а тут как раз Дагварды вдрызг расколотили свой обожаемый корабль и она, Ксанка, милостиво покупает им новый. При этом она сама гордо отвергает их бурные благодарности и уходит… Неважно куда. Просто уходит — и всё! Или кто-нибудь из Дагвардов попадает в плен, а она выручает его, появляется в дыму и грохоте посреди взорванного дома, с бластером наперевес. И, разумеется, гордо отворачивается, когда ее начинают усиленно приглашать, как крутого спеца, в их компанию.

У нее хватило ума оборвать саму себя: "Размечталась, как маленькая!" Однако, что-то там её свербело и мешало выбросить всю эту чушь из головы. Чтобы хоть как-то отвлечься она вышла в коридор (подальше от искушений). Где и наткнулась на Пабло.

— Ты куда? — спросил он. — Мы отправляемся через пол часа.

— Я — никуда! — огрызнулась Ксанка. — Выйти нельзя?

— Да нет… — Пабло удивила столь агрессивная реакция, поэтому он спросил: — Что-то случилось?

Ксанка постаралась взять себя в руки и как могла сурово посмотрела на командира.

— Хочешь, скажу, за что я ее презираю?!

— Кого? — удивился Пабло.

— Их белобрысую красавицу!

Старший лейтенант Мадин был старше не только по званию. И не только по возрасту. Он продолжал командовать мальчиками и девочками, приходящими в космоспецназ с полными надежд и романтических (или замаскированных под скептицизм) ожиданий, потому что сам прошел через все стадии подготовки и набил достаточно шишек, чтобы понимать, как и почему эти самые шишки набивают другие. А главное, был готов разглядеть все эти шишки и проблемы, вместо того, чтобы просто отвернуться и сказать: "Я уже крутой, а сосунками пусть другие занимаются". Вот и сейчас Пабло видел, что с одним из его бойцов творилось нечто неладное. И причиной была какая-то там белобрысая девица, которую Ксанка увидела в компании с Реком Дагвардом. Далась Ксанке эта особа…

И почему женщины всегда воображают, что они могут наравне с мужчинами служить в армии? Для этого им надо перестать быть женщинами и уж всяко не обращать внимание на других особ женского пола, в эту самую армию и не сующихся. Поразмыслив, Пабло решил не поддаваться на Ксанкин тон и сказал спокойно:

— Мне кажется, ты ей просто завидуешь.

Ксанка в момент рассвирепела, но Пабло продолжил.

— Знаешь, Кассандра! Ты отличный боец. Но по-моему, тебе пора о себе подумать. Уходи-ка ты на гражданку. Заведи себе кучу шикарных платьев, туфли как у этой сестрицы Дагвардов. — При этом Пабло поморщился и аккуратно переставил травмированную ногу в более удобное положение. И продолжил: — От тебя же куча мужиков с ума тронутся. И завидовать никому не надо будет.

Ксанка обиделась ещё больше и молча ушла обратно в комнату. Первой мыслью было — попросить перевода в другую группу. После чего она уселась в кресло и стала рассуждать про себя. Хорошо, допустим, она перейдёт. А также вместе с ней перейдёт слух о том, что она ушла от Мадина просто так, без особой причины, "по своему фортелю". Либо скажут, что "баба дура, потому, что баба", либо решат, что у неё неуживчивый характер (остальные-то от Мадина сами не бегут), либо ещё чего доброго решат, что она влюбилась в кого-нибудь в группе, например, в того же самого Мадина… Ксанка задумалась: "А ещё хуже, если просочится слух о Дагвардах и в космоспецназе решат, что она влюбилась в кого-нибудь из них! Это бред, но знает-то об этом только Ксанка. А для слухов критерия "бред" не существует. Чем бредовей слух, тем охотнее ему верят!"

Мрачная Ксанка вернулась к остальным. Нет уж! Она останется в этой дурацкой группе Мадина и докажет им, какая она крутая и как ей наплевать и на Дагвардов и на Мадина, и вообще на мнение окружающих!

* * *

— Надеюсь, у тебя есть оружие, — скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал Ледермен, когда остановил элегантный флаер илуоанской сборки у грязноватого дома в не менее грязноватом проулке.

На Маиси ношение оружия дозволялось только определенной группе лиц, имеющих на то разрешение. Как ни странно, пилоты космических кораблей входили в эту элитную группу. Поэтому Рек не стал запираться и кивнул.

— Тогда пошли, — скомандовал комиссар, отстегивая ремень безопасности.

"Как в старые добрые времена", — подумал Рек, скользнув рукой под пальто. Бластер привычно лег в ладонь. Словно только и ждал, когда хозяин о нем вспомнит.

Облезлая кошка не спеша посмотрела в сторону вошедших в подъезд людей. Кошек завезли еще первые переселенцы, движимые предностальгическим синдромом "хоть что-то родное взять с собой". Рек молча пнул кошку. Та не поверила в агрессивность его выходки. А по сему обмякла задом, обвисла вокруг носка его ботинка и подалась ровно на столько, на сколько ее отпихнула в сторону нога младшего Дагварда.

Ледермен поднял руку, требуя тишины. И некоторое время прислушивался.

— Пусто, — сказал он наконец, опуская руку с пистолетом. — Здесь частенько всякая шпана толчется.