Созвездие эректуса

— Прикольный, — оценила Санди, глянув в бинокль, — А мы на нем поместимся?

— Почему неопознанный? — поинтересовалась Келли.

— Он, по ходу, слегка переделанный. В своей родной комплектации он бы нас, конечно, не поднял. Четыре персоны, да еще проа. А так — запросто. Мы на нем таскаем до полтонны всякого хабара. Панда, видишь над поплавками контейнеры? Вот в них и таскаем.

— Нас тоже в контейнеры? — подозрительно спросила Келли.

— Нет, там неудобно, хотя, можно конечно. Вообще-то мы четверо, я имею в виду, включая Спарка, не очень крупные экземпляры, так что в кабину как-нибудь поместимся.

Тем временем, проа шел уже над коралловым полем. Бесформенные буро-зеленые башни были видны сквозь прозрачную воду на глубине десятка метров, а кое-где даже и совсем близко к поверхности. Там, где был припаркован самолет, верхушки нескольких башен даже иногда выступали над волнами.

— Кораблей тут в свое время напоролось ужас сколько, — рассказывал Акела, — В основном XVIII век, британцы и французы. Встречаются еще голландцы, но реже. Наверняка, Спарк уже чего-то нагреб.

— А где он? — спросила Санди.

— Да вот же!

Акела показал пальцем вниз и в сторону. В начале девушки увидели в глубине только лимонно-желтые пятна, одно большое и два маленьких, которые можно было принять за каких-нибудь ярких рыбок (тем более, их тут было видимо-невидимо). Только потом они поняли, что это ласты и акваланг, надетые на довольно смуглого и потому практически незаметного на фоне кораллов человека.

Через минуту аквалангист вынырнул рядом с проа, схватился за леер, сдвинул маску на лоб и поприветствовал всех на трех языках сразу.

— Aloha, amigos, how are you?

— Vo hen hao, — ответил Акела на четвертом, — tzou fanza ba.

— Что ты сказал? — поинтересовалась Санди.

— Что все OK, и что мы летим домой… Девчонки, лезьте в кабину, мы сейчас будем сворачивать проа.

— Там, кстати, в рюкзаке хавчик есть, — широко улыбнувшись, добавил Спарк, начиная снимать крепления мачты проа, — Лопайте, вам надо много белков и этих… Из чего еще человек состоит?

— Жиры, углеводы, нуклеиновые кислоты, и всякие микроэлементы, — отбарабанила Санди.

Келли, без лишних слов, залезла в самолет и стала потрошить рюкзак.

— Ух ты! Свежие лепешки, бекон и бананы. То, что надо одиноким беременным девушкам в океане. А где вы вообще живете, ребята?

— Тут не очень далеко, — сказал Акела, — две с чем-то тысячи километров к юго-востоку.

— Ни фига себе… А что там?

— Атолл Тероа. Классное место. На любителя конечно, но нам со Спарком нравится. Скажи, Спарк?

— Точно. Но чтоб туда добраться, надо сперва все упаковать, так что помогай уже.

…

4 июня. Допрос военнопленных. Джихад и другие спортивные игры на воде.

Разведка прилетела на гидроплане через три часа. Бойцы патруля связали Томпсону и Монти руки за спиной и довезли на боте до поплавков. Там два дюжих типа с лицами, испугавшими бы даже Годзиллу, втащили их на трап и втолкнули в салон.

Гидроплан немедленно развернулся и через полминуты уже был в воздухе.

В салоне сидел некто в футболке и джинсах. Было ему лет 40, лицо — широкое, открытое, с будто бы нарисованной улыбкой. Он окинул задержанных доброжелательным взглядом и негромко скомандовал своим гориллам:

— Развяжите этих парней, им и так несладко.

Один из «горилл» одним плавным движением извлек из подколенного крепления нож и чиркнул по одной и по другой веревке.

— Садитесь, парни, — продолжал некто, указывая на сидение напротив себя, — лететь нам предстоит часа три, так что сейчас у нас с вами будет длинный серьезный разговор. Меня зовут Журо, я офицер военной разведки, а больше вам про меня ничего знать не надо… Вас хоть покормили там?

— Нет, — глухо отозвался Томпсон.

— Ну, я так и знал, — Журо вздохнул и извлек из-под сидения большой термос с крышкой-стаканом и пакет с аппетитно пахнущими румяными пирожками, — пейте кофе, кушайте, а я пока вам объясню некоторые вещи. Называя все своими именами, должен сказать, что ваши командиры просто суки. У меня других слов нет. Они вас сначала подставили, а потом просто сдали. По этому пункту есть вопросы?

Возникла короткая пауза.

— Это прием такой, чтоб нас расколоть? — спросил Томпсон, с неодобрением глядя, как сержант Монти вгрызается в пирожок.

— Что вы, лейтенант, — возразил Журо, и его нарисованная улыбка стала еще шире, — если бы я хотел вас расколоть, это выглядело бы по-другому. Ведь с вами можно делать все, что угодно. Вообще все, понимаете?

— Не понимаю. Мы военнопленные, вы сами только что назвали меня лейтенантом.

Разведчик покачал головой.

— Ответ неправильный. Прочтите эти бумаги, — он аккуратно положил на стол несколько бланков, — Видите, это приговор военного трибунала, а это акт о приведении приговора в исполнение. А вот телеграмма губернатору штата Гавайи с просьбой известить ваших родных и близких о факте вашей смерти и о месте вашего захоронения. Вы оба уже два часа, как трупы. Покоитесь в океане на глубине примерно полкилометра. Такие дела.

Сержант Монти подавился кофе и закашлялся. Томпсон отобрал у него стакан, сделал несколько глотков и спросил.