Созвездие эректуса

Уровень обеспечения безопасности Лайон оценил еще на подлете к Тероа, когда увидел сигарообразную тушу боевого дирижабля, висяшую над атоллом на высоте около двух километров. Мелло Соарош уже с кем-то общался по мобильнику, видимо, запрашивая разрешение на посадку.

— Опасаемся теракта? — спросил Лайон, когда министр закончил говорить.

— Vei-bin bao-syan, — ответил тот, — Служба безопасности должна подстраховаться.

Когда они приводнились и причалили к пирсу, оказалось что подстраховка и здесь очень серьезная. На пирс выходить пришлось прямо под тонкую арку сканера, по бокам от которой стояли двое молодых людей в армейских комбинезонах и с короткоствольными автоматами. Еще четверо таких же дежурили в нескольких метрах за аркой. Впрочем, все они улыбались достаточно доброжелательно: «ничего личного, просто инструкция».

А дальше была трогательная встреча. С доком Джерри Кортвуд крепко обнялся.

Рядом фыркнули на два голоса:

— Ну, чисто мафиози из кино.

— Типа, «крестный отец» next.

Это, конечно, были девчонки. Их Кортвуд тоже обнял, правда, очень осторожно, опасаясь надавить случайно на кругленькие животики. Все-таки, уже почти 6 месяцев.

Келли хихикнула:

— Не бойтесь, мистер Кортвуд, мы не стеклянные.

Соарош щелкунул камерой своего мобильника.

— Не удержался, — пояснил он, — Очень трогательно.

— Это министр, точнее, координатор технического развития Соарош, — сказал Лайон и, подумав, добавил, — он на нашей стороне.

— Совершенно верно, — подтвердил тот, — Всецело на вашей. Отлично выглядите, девушки.

— А то ж, — откликнулась Санди, — у нас медовый месяц, между прочим.

— Мы, по ходу, замуж вышли, — добавила Келли, — в меганезийском стиле, по формуле 2x2, так что знакомьтесь: Роджер и Валентайн.

— Я уже в курсе, — сказал Лайон, пожимая руки Акеле и Спарку, — Очень рад. Видел вас на суде. А о предыдущих ваших подвигах наслышан.

— Ia ora, — с серьезным видом ответил Акела, — E mea maitai anei o oe?

— Maeva a haere mai te tatou fare, — веско добавил Спарк.

— Привет, а как ваши дела? Добро пожаловать, заходите к нам в гости, — перевела Санди.

Лайон несколько озадаченно посмотрел на нее.

— Что, эти парни не говорят по-английски?

Ответом ему был дружный смех, а Акела успел запечатлеть на камеру своего мобильника растерянную физиономию бизнесмена.

— Шутка удалась, — раздался голос у Кортвуда за спиной.

Он обернулся и чуть не лишился дара речи. Перед ним стоял крепкий туземец средних лет, одетый в набедренную повязку и ожерелье из акульих зубов. На его темную кожу были нанесены белой и синей краской загадочные узоры и знаки.

— Это мой коллега, доктор Рау Риано, — пояснил Винсмарт.

— Ммм… Очень приятно, мистер Риано.

— Взаимно, — сказал док Рау, пожимая Кортвуду руку, — На самом деле, я не совсем коллега доктора Джерри. Я больше врач, а биохимия просто мое хобби. Вас шокирует мой вид?

— Ну, не то, чтобы шокирует, но это несколько необычно.

— Значит, на журналистах точно сработает, — заключил Рау, — Я буду, в некотором смысле, секретным резервом ставки. Понимаете?

— Еще бы! До момента «X» делаем вид, что вы ни бум-бум ни на каком языке, кроме…

— Кроме утафоа, — подсказал Рау, — Это самый распространенный из локальных диалектов Гавайики, промежуточный между таитянским и фиджийским. Hina’aro oe e inu?

С этими словами он протянул Лайону армейскую фляжку.

— Последняя фраза означала предложение выпить? — спросил тот.

— В точку! Вы удивительно быстро учитесь океанийским языкам.

Под новый взрыв дружного смеха, Кортвуд сделал изрядный глоток того, что оказалось крепким пальмовым самогоном. Затем фляжка перекочевала в руки Соароша. Тот тоже отхлебнул, удовлетворенно погладил живот и сказал:

— Между прочим, нам уже пора выдвигаться на позиции. Если мне не изменяет зрение, то вон там летит спецрейсовый с журналистами.

….

За последние несколько недель в архитектуре Тероа произошли серьезные изменения.

Хаусхолд E9 разросся раз в пять против первоначального размера. По бокам от старого дома (игравшего теперь роль гостиной и будущей детской) выросли два корпуса разного вида. Спарк и Келли предпочли классический испанский колониальный стиль, а Акела и Санди — эклектичную смесь романского и ультра-техно. Терраса первого этажа вытянулась аж до середины уходящих в лагуну пирсов (старого и нового). Между пирсами возникла отгороженная заводь, которую владельцы назвали «лягушатником». Она была сделана на перспективу, чтобы дети учились там плавать.

Спиртовой заводик на дальней косе обзавелся современной дистилляционной установкой и автоматическим фидером для подачи сырья, а также маленьким, но производительным турбинным электрогенератором и ленточным транспортером для планктона.