Созвездие он-лайн неверности

 Весенней осенью из лета
 Кленовый лист с подола платья
 осенней грусти желтый след
 оставил холодом в объятьях
 без поражений и побед.
 Кусочком призрачного счастья
 твой силуэт сквозь мрачный сон
 подолом огненного платья
 пылает в сумраке ночном.
 Я не стремлюсь печаль сознанья
 залить бокалом горьких вин,
 но от любви на сердце пьяном
 шипами розы бьет полынь
 по моим смелым откровеньям,
 я честен в этот раз с собой,
 не разделяя старых мнений,
 болею встречей роковой.
 Огонь в глазах, искра желанья,
 расшитый осенью костюм,
 но время мигом в наказанье
 кленовый лист бросает в трюм
 мечтаний грустного поэта,
 чье сердце бьется от любви…
 Весенней осенью из лета
 моей души не уходи...

 — Ты писал обо мне?

 — Ну, о ком же еще? Ведь это ты  похожа на осень своими огненными волосами и карими глазами из-под пушистых черных ресниц. Но с твоим появлением все вокруг оживает. Ты волшебницей-весной разбудила в моем сердце спящую любовь, моя прекрасная Валенсия.

 Его рука накрыла мою ладонь. Люсьен нежно поглаживал меня, словно не замечая обручального кольца. Как же мне хотелось  снять это кольцо и не надевать никогда, чтобы оно не напоминало мне о предательстве.

 — Спасибо за прекрасные стихи, за вчерашний вечер и незабываемую ночь, – я смотрела на него с восхищением, и он явно догадывался, какое пламя бушевало в моей груди.

 — У нас впереди еще один вечер и еще одна ночь, – спокойным голосом говорил Люсьен, пытаясь скрыть волнение, но я чувствовала, что он не хочет со мной расставаться, так же как и я с ним.

 — Еще один вечер и еще одна ночь. Это так мало…

 — Мало. Поэтому мы должны встретиться снова, – он с надеждой смотрел мне в глаза, а я не знала, что и ответить.

 Мы сидели у самого окна, мимо проходили одесситы и гости города, я их и не замечала, ходят себе и пусть ходят. Но когда на меня кто-то долго смотрит, я будто чувствую на себе чужие взгляды. А от недобрых взоров у меня появляется какое-то смятение и желание взглянуть недоброжелателю в глаза. Тогда был именно такой случай. Я встревожено посмотрела по сторонам, ничего и никого подозрительного не обнаружив. Люсьен заметил мою неспокойность, и тоже оглянулся назад через плечо.

 — Что случилось? – он негромко спросил, поворачиваясь, как и я к окну.

 — Мне кажется, за мной кто-то наблюдает.

 И какое же было моё удивление, когда за стеклом появился, подсматривающий образ уборщицы Марии Григорьевны.

 — И я даже знаю кто это.

 Я пулей сорвалась с места, пытаясь догнать скрывающуюся за углом «интеллигентку» в порванном пальто. Люсьен побежал следом, а за нами два официанта. Видимо, испугались, что мы не оплатим счет за завтрак.

 — Стойте, куда же вы? – кричали они, и нам пришлось остановиться.

 — Кто это был? – Люсьен удивленно ждал ответа.

 — Уволенная мной в понедельник уборщица. Но что она здесь делает? Неужели её нанял муж, чтобы она следила за мной и все ему докладывала? Это значит, Паулин уже возможно знает о наших прогулках под луной, – это были мысли вслух.

 — Уважаемые молодые, интересные, а кто же оплатит счет? –  один из официантов тряс перед нашими лицами толстым блокнотом.

 — Одну минутку, – я хотела достать кошелек, но и в этот раз Люсьен не позволил мне этого сделать.

 Мой поэт-поклонник снова рассчитался из своего кармана, и опять оставил щедрые чаевые, попросив прощения за сложившуюся ситуацию. Довольные пареньки в цветных фартуках с логотипом названия пиццерии тут же оставили нас в покое. А вот мне на сердце было по-прежнему неспокойно.

 — Насколько твой Паулин ревнивый человек? – серьезно спросил Люсьен.

 — Не знаю насколько, но если он узнает о нас, у меня будут большие неприятности.

 — Ты уверенна, что та особа была именно уволенная тобой уборщица?

 —На 100 %,  это была она.

 — Может, нужно разыскать её и предложить ей денег за молчание?

 —Сомневаюсь, что это поможет. У меня остались об этой женщине дурные воспоминания, и я не хочу, чтобы весь остаток жизни она мне угрожала и доила, как дойную корову. Пусть будет, что будет, Люсьен.

 — Я не хотел, чтобы у тебя были проблемы из-за наших отношений, Валенсия.