Созвездие верности

Зеб пытался уважать желания Майкла, даже если они причиняли ему боль. Дело в том, что сын не хотел походить на своего отца. В отличие от доброй и заботливой матери, Зеб был черствым и твердым как кремень и считал, что все вокруг должны подчиняться его воле.

Зеб пытался спасти свой брак. Это было очень важно для него. Он допустил ошибку, но изо всех сил старался исправить ее – особенно после рождения ребенка. Он старался посвящать ему каждую свободную минуту. Какой бы требовательной ни была его карьера, он отказывался от многих полетов только для того, чтоб посидеть дома вместе с сыном.

У него было достаточно времени для размышлений, пока Элизабет пропадала в киностудии, а он оставался наедине с их малышом. Прокручивая в мыслях события своей жизни, он изнывал от душевных терзаний, словно футбольный болельщик после проигрыша любимой команды. Эх, если бы он поступил так, а не эдак… Зеб вспомнил тот день, когда сообщил Румер о том, что влюблен в ее сестру; он не забыл ее лицо, поначалу побелевшее от услышанных слов, а потом искаженное сердечной мукой. Он все еще чувствовал, как она в порыве гнева била кулачками по его груди.

Наедине с Майклом тогда – и наедине с ним сейчас. Покосившись на сына, Зеб подумал, что ему как единственному ребенку в браке без любви тоже, наверное, было непросто. У Зеба было точно такое же детство; уж он-то знал. Но, по крайней мере, Зеб не был копией своего отца.

Когда ему, как и Майклу, исполнилось семнадцать, его отец появлялся дома только по большим праздникам. Но когда он все же приходил, его хватало лишь на то, чтобы ругаться: «Почему ты все время ошиваешься с бабами? С матерью, с соседскими девками? У тебя есть выбор: либо ты продолжаешь таращиться на звезды и становишься сраным поэтом, либо ты плюешь на это и становишься мужчиной. Меня тошнит от того, что ты на моих глазах превращаешься в девку. Сюсюкались на крыше с Румер. Нет, ну вы подумайте, а! Не понимаю, что случилось с местными мальчишками?»

– Румер моя подруга, папа, – отвечал потрясенный Зеб.

– Люди подумают, что ты извращенец. Постоянно в компании баб – да у тебя даже волосы как у девчонки. Почему ты их не пострижешь? Так ты хотя бы будешь похож на мужика.

И вот теперь, сидя за рулем собственного авто, Зеб посмотрел на «конский хвост» Майкла. Тот был длиннее, чем самые смелые патлы Зеба. Он вспомнил, как однажды проснулся утром и обнаружил, что отец обрил его, пока он спал. В период Второй мировой войны его отец был летчиком эскадрильи, расквартированной в Рангуне; вернувшись домой, он устроился на работу в авиакомпанию «Пан-Америкэн». Служить своей стране и бороздить воздушные просторы – таковы обязанности настоящего мужчины, полагал его отец. А на то, что он подолгу пропадал черт знает где и с кем и не уделял должного внимания сыну, ему было наплевать.

Поэтому Зеб доверился матери. Она прекрасно понимала сына и одобряла его тягу к звездам. Когда ему было пять лет, в день рождения она подарила ему телескоп и путеводитель по небесным телам. Матери тоже было известно о его любви к сестрам Ларкин, но она никогда не пыталась пристыдить его по этому поводу.

– Никогда не суди своих друзей по внешности, – говорила она. – Ни пол, ни цвет кожи не имеют значения. Важно лишь то, что у них и у тебя внутри.

Мать была очень расстроена тем, что Зеб взял в жены Элизабет, а не Румер. Хотя его отец был доволен выбором сына, нахваливая красоту и чувство шика Зи, его мать так по-настоящему и не дала ему своего благословения. А Румер даже не явилась на свадьбу; Зеб догадывался, что его матери тоже не особо хотелось там присутствовать.

Его отец был околдован жгучими чарами Элизабет не меньше самого Зеба. Да и какой мужчина смог бы устоять? Сестры были похожи на серебро и олово: старшая сияла так ярко, что затмевала собой тихую и спокойную красоту младшей. Зеб был слишком молод и глуп, чтобы осознать, что прежде всего жена должна быть лучшим другом. Отец его этому не учил.

Теперь родителей Зеба нет в живых. Отец погиб в авиакатастрофе, пилотируя небольшую одномоторную «Сессну» на чартерном рейсе в Мартас-Виньярд. Это случилось в первый год после того, как Зеб закончил обучение в Калифорнийском политехе, и всего за несколько месяцев до его стартового полета на «Шаттле». А мать скончалась от сердечного приступа, не дожив пары дней до известия о беременности Элизабет. Таким образом, его родители, хоть и по отдельности, пропустили два самых важных события в его жизни – и Зеб до сих пор жалел об этом.

Зеб всегда ёжился, когда представлял себе картину гибели отца. Он сидел за штурвалом, перевозя двух друзей на турнир по гольфу. Один из них уцелел и сказал потом Зебу: «Твой отец погиб так же, как жил: занимаясь любимым делом и управляя самолетом подобно королю неба. Он погиб как настоящий мужчина».