Созвездие Волка. Начало

Я с трудом разлепила глаза и попыталась определить источник шума. С ближайшего дерева на меня таращилась большая полярная сова. Ее яркие желтые глаза горели огнем в темноте окружающего леса; она недовольно взмахивала белыми с темными крапинками крыльями и продолжала кричать, будто прогоняла меня с этого места.

Тело все еще болело, и, сделав почти нечеловеческое усилие, я попыталась сесть. Руки и ноги уже превратились в ледышку и с трудом меня слушались. Но истошные вопли резали слух, словно лезвие, и все внутри молило о том, чтобы это наконец прекратилось.

Кое-как поднявшись с земли и размяв затекшие ноги, я осмотрелась. Небольшая, залитая лунным светом полянка напоминала оазис посреди темного, мрачного леса. Впереди, словно стена, выстроились голые стволы деревьев, окруженные со всех сторон колючими кустарниками. Сил продираться дальше уже не осталось, и, прикрыв уши руками, я побрела по направлению к дому. На этот раз чаща как будто расступилась, принимая меня назад.

Ноги сами несли меня, и обратную дорогу я нашла относительно легко. Выступивший за высокими елями дом окутывала сонная тишина — все уже давно легли спать и мое отсутствие никто не заметил. «Или заметил, — устало подумала я, — но решил, что если я замерзну в лесу, то для всех будет только лучше».

С трудом вскарабкавшись вверх по дереву, я с шумом ввалилась в комнату и, сбросив грязную форму, голышом нырнула под одеяло. Меня трясло, руки и ноги почти не слушались. Голова гудела, а в затылке словно застряли тысяча маленьких иголок.

С постепенно возвращающимся теплом пришла боль от полученных в лесу царапин. Терпеть было невыносимо, и я доковыляла до ванной, чтобы замыть раны. Горячая вода уносила остатки налипшей земли, и я аккуратно промыла свежие царапины мылом, чтобы убить попавшие в них бактерии.

Когда я закончила, то с удивлением заметила, что за окном уже светает. Странно, но мне казалось, что меня не было всего пару часов. Сколько же времени я провела на той поляне? Перед глазами вновь возникли синие глаза волка — и по телу пробежала странная дрожь.

Грязную форму я застирала и высушила феном, чтобы не оставить никаких следов своего ночного приключения. Кроме пары зацепок, она была совершенно целой, и я подумала, что мне повезло: изорванная в клочья форма не только вызвала бы ненужный интерес, но и за нее мне бы как следует досталось. Когда старуха принесла мне завтрак, я была уже одета и причесана.

Весь остаток недели я проходила в школу, словно зомби, ни с кем не разговаривая и ни на кого не обращая внимания. К счастью, учителя были заняты чем-то другим. Они выглядели озабоченными, и, закончив урок, поспешно покидали классы, исчезая либо на третьем этаже, либо в школьном подвале, в который вела большая винтовая лестница, скрытая за большими железными воротами рядом с раздевалкой. Несколько уроков и вовсе отменили. Только мистер Честертон умудрился поймать меня в четверг после сдвоенного урока биологии, чтобы спросить, как продвигается домашнее задание.

— Хорошо, — соврала я, стремясь избежать нудных нотаций по поводу невыученного материала.

— Что ж, отлично, — ответил он, внимательно рассматривая меня. Почему-то мне показалось, что он мне не поверил, но не стал настаивать.

— Вы неважно выглядите, мисс Леран, — заметил он, собирая вещи. — Вам следует внимательнее следить за своим здоровьем.

— Я в порядке.

— Мистер Честертон, все ждут только вас, — заглянула в кабинет высокая худющая школьная секретарша с выпирающим из маленькой блузки бюстом. У нее были все параметры, чтобы стать успешной моделью, но вместо этого она почему-то работала здесь. — Собрание уже началось.

— Передайте им, что я буду через минуту, — вежливо попросил он.

Секретарша недовольно сморщила свои пухлые, щедро намазанные красной помадой губы и исчезла в коридоре.

— Отправляйтесь домой и отдохните, Алекс, — он задержал на мне проницательный взгляд. — Прогулки на свежем воздухе в это время года чреваты воспалением легких.

Мне показалось, или в его голосе проскользнула ирония?

— Скажите об этом моим так называемым родственникам, которые заставляют меня каждый день ходить в школу пешком, — ответила я. — А, впрочем, не трудитесь. Их это вряд ли волнует, — и, хлопнув дверью, вышла из класса.

Глава 4. Наказание

К сожалению, мистер Честертон оказался прав. Я окончательно заболела. На выходные меня замучил дикий кашель; недовольно ворчавшая Марджи разожгла в моей комнате камин и принесла сироп, по вкусу напоминающий карамель. Видимо, тетка не хотела, чтобы ее обвинили в том, что я заразила полшколы. Я надеялась, что болезнь позволит мне пропустить несколько дней, но лекарство подействовало чересчур быстро, и в понедельник меня снова отправили на занятия.