Созвездие жадных псов

Внезапно раздался грохот и показался свет фар. На площадку между домиками въехал «Рено Меган» Ребекки. Она припарковалась возле полуободранной статуи гипсового пионера с горном в руке и открыла дверь. Послышалась тихая музыка, потом четкий голос:

– В Москве четыре часа утра. На волнах «Русского радио» музыка театра и кино.

«А нам все равно, а нам все равно, твердо верим мы…» – понесся хрипловатый баритон Юрия Никулина.

Я вздохнула, совершенно не понятно, почему эта незатейливая песенка имеет такой сокрушительный, просто обвальный успех!

«Ш-ш-ш» – донеслось из кустов, и на площадку выехал громадный джип, темно-синий или черный, а может, и зеленый. Во всяком случае, цвета было не разобрать в темноте. Хлопнула дверца.

– Привезла? – спросил Николай.

Ребекка протянула ему конверт. Она стояла, облокотившись на «Рено», фары джипа, мощные фонари, ярко освещали ее субтильную фигурку, затянутую в джинсы и светлую кофточку.

– Давай, – велел брат.

– Расскажи хоть какие-нибудь подробности, – попросила Бекки.

– Некогда, – отмахнулся он, шагнул к джипу, потом внезапно повернулся, и я увидела в его руке какое-то странное тупое оружие, похожее на пистолет с большой нашлепкой вместо ствола.

Мои руки действовали быстрее разума. Включив дальний свет, я заорала как ненормальная:

– Бекки, падай, он сейчас тебя убьет!

Ребекка рухнула как подкошенная за «Рено Меган» и быстро-быстро по-пластунски поползла в густые заросли. Через мгновение она пропала с освещенного участка, скрылась в кромешной темноте, обступившей машины со всех сторон.

Свет фар моих «Жигулей» ослепил Николая, он невольно прикрылся рукой, потом начал стрелять. Выстрелы были странно-тихие, словно щелчки. Раз, два, три, четыре… Интересно, сколько у него патронов?

– Виктор, – закричала я в наступившей тишине, – не тронь Ребекку, она ничего не знает! Тебе нужна я! Поймай, если сможешь! Мне-то известно все, Виктор Славин!

С этими словами я поддала газу и пролетела мимо ошарашенного мужика словно фурия. В свете фар проявилось лицо брата Николая, чисто выбритое, слегка растерянное.

Я выскочила на шоссе, вдавила правую педаль до упора. Бедный «жигуленок» никогда не летал с подобной скоростью, хорошо еще, что на шоссе редко попадались машины, оно было почти пустым, и я неслась прямо посередине, замирая от страха. В голове билась только одна мысль: что же теперь делать? Когда я отвлекала Виктора Славина от Ребекки, то действовала инстинктивно, желая ее спасти, еще бы секунда, и этот подонок убил бы сестру. Именно это я и подозревала, кстати, услыхав о странном месте встречи, именно поэтому и решила подстраховать подругу. Да, да, Бекки стала мне подругой, это произошло как-то незаметно. Так случилось, а друга в беде я бросить не могу.

Но теперь-то что делать? Сзади замаячили фары. Виктор недолго находился в растерянности и нагонял мой «жигуленок». Его джип намного мощнее… Господи, помоги!

Вдруг впереди показался магазин, правда, закрытый. Я заехала за здание и затаилась. Дорога в этом месте делает крутой поворот, авось Виктор подумает, что… «жигуленок» свернул, и кинется в погоню.

Так и вышло. С диким ревом джип ушел влево. Я понеслась вперед и, едва живая от пережитого, влетела в ворота дачи.

Дом встретил меня полной темнотой, что абсолютно неудивительно. Готовясь к ночному рейду, мы с Ребеккой, чтобы избавиться от излишне болтливых детей, отправили Лизу и Кирилла к Норе, якобы для того, чтобы полакомиться пирогом с ягодами, а потом переночевать там. Радостные подростки подхватили собак и убежали. Дача была пуста.

Чтобы прогнать страх, я зажгла свет во всех комнатах. Несмотря на то что на улице уже рассвело и ласковое солнце, обещавшее жаркий день, начало свой путь по небосклону, в доме еще царил полумрак.

Так, теперь нужно позвонить Володе и рассказать, что Виктор собирается покинуть Россию, пусть пришлет в Шереметьево ОМОН… Понятно, почему он сказал, что в Бутырской тюрьме его не хватятся. В сизо сидит несчастный Николай, а Виктор, пользуясь редким, почти фотографическим сходством с братом, собирается преспокойненько использовать его паспорт…

Ну где же эта трубка! У нас крохотный радиотелефончик «Филипс». Лиза частенько путает его с пультом от телевизора и оставляет где попало: в кресле, на диване, на столике, между книгами. Я металась по гостиной и вдруг услышала тихие шаги на террасе.

Чувствуя, как желудок превращается в ледяной ком, а горло перехватывает железная рука, я глянула в окно. Во дворе сверкал глянцевыми боками джип. Как он узнал, где я живу? Куда деваться? Где телефон?

Шаги тихо звучали на веранде. Понимая, что бежать мне некуда, я ринулась к окнам. Но нет! Выпрыгнуть нельзя, убийца увидит меня и мгновенно выстрелит. Надо спрятаться, но где? Чердак!