Созвездия тел

На следующий день Кассандра заявилась в школу с пачкой розовых приглашений. Это была стопка плотных перламутровых карточек с тисненой надписью: «Мисс Кассандра Хан приглашает вас в эту субботу на вечеринку в честь своего взросления». Мое приглашение было адресовано не только мне, но и моим папе, маме и брату – наши полные имена возвышались над гладью бумаги.

Кассандра стояла возле моего шкафчика, перебирая оставшиеся приглашения. Она была взволнована, вся вибрировала нервной энергией, исходившей от нее, как пар, поднимающийся от раскаленного асфальта после летнего дождя. Она хотела, чтобы все было идеально. Хотела, чтобы главной темой вечеринки была она, а не созданный отцом плакат, похищение Дейрдре или еще что-то отвлеченное. Думаю, она имела на это право. Это был ее час.

Устраивать вечеринку в честь собственного превращения я не хотела – что было к лучшему, учитывая, что мои родители в жизни не сумели бы организовать такое вычурное празднование, как у Кассандры. Так уж у нас повелось с самого начала. Из-за того, что мы с Майлсом родились в один день, мы с детства отмечали этот праздник вместе. Мама покупала готовые разлинованные пригласительные в универсаме и заполняла их от руки. Каждый год у нас случалась война за внешний вид приглашений: Майлс хотел с роботами, я – со стрекозами. Компромиссом обычно становился рисунок с воздушными шарами. Нам даже в голову не приходило попросить у родителей приглашения двух разных видов или, если уж на то пошло, два отдельных праздника. Отцу на работе платили меньше, чем ему хотелось бы; плюс существовали всяческие долги и прочие взрослые проблемы, которых мы с Майлсом в то время не понимали. Мы лишь знали, что денег у нашей семьи было где-то между «хватает» и «маловато».

В тот день в школе меня поразило, сколько приглашений раздала Кассандра. Оливия, ученица выпускного класса, игравшая главные роли во всех школьных мюзиклах, замедлила шаг, когда проходила мимо нас. Кассандра покопалась в стопке приглашений и всучила ей карточку.

– Приходи ко мне на праздник, – жизнерадостно прощебетала Кассандра, – в субботу.

Оливия улыбнулась. В школе она считалась восходящей звездой, девушкой, которую обожали все и приглашали всюду, но она явно была не против удостоить вечеринку своим присутствием. Я была уверена в этом, как не ошиблась и в предсказании, что парни весь день будут ходить за Кассандрой хвостом, словно она их королева.

Приглашение от моей подруги стало предметом вожделения, символом успеха в обществе. Быть приглашенным к ней на вечеринку означало попасть в ее мир красоты, богатства и перспективного будущего. Весь день то тут, то там перед глазами у меня мелькала та пачка пригласительных – напоказ несомая по коридорам, намеренно демонстрируемая в классе. Я сунула свою карточку в учебник истории, но периодически приоткрывала книгу, чтобы ее потрогать. На ощупь бумага была шелковистой, гладкой. Даже не видя ее, можно было ощутить ее ценность.

Вернувшись из школы, я обнаружила, что дома пусто. Мама была у врача, а папа – все еще на работе. У Майлса был частный урок с Джулией. Я задавалась вопросом, откуда взялись деньги на эти его занятия и каким это образом он их заработал.

Пару лет назад, когда его пригласили на курс фотографии и попросили оплатить пленку, бумагу и реактивы, Майлс проявил изобретательность. Он сделал листовки о том, что готов выгуливать собак, и развесил их по всему нашему району. Он пытался сидеть с детьми, но мало кто был готов доверить ребенка мальчишке. Как-то раз мы с ним обошли соседей, предлагая подстричь им газоны или прополоть клумбы от сорняков, но в итоге я так сильно обгорела, что кожа облезала еще пару недель.

Майлс не сдавался. Он был твердо настроен попасть на тот курс фотографии и решительно искал способ на него заработать. Он снова заручился моей помощью – в этот раз мы решили поучаствовать в районной гаражной распродаже. Мы несколько часов копались в своих старых игрушках и выволокли во двор все ненужные предметы домашнего обихода. Величайшим жертвоприношением Майлса стал найденный им в гараже набор для игры в крокет. Набор был дорогой, из настоящего дерева, с шарами, увесистыми, как пушечные ядра. Он выставил набор для крокета на видное место перед нашим домом и полдня просидел возле него на складном стульчике, но набор так никто и не купил. В конце концов я решила сделать перерыв и прогулялась по улице, оценивая силы конкурентов. В тот момент Майлс и помощь ему в сборе денег стали не так уж для меня важны. На передний план вышло мое собственное любопытство, мой зарождающийся интерес к человеческой душе.