Созвучно сердцу

В его взгляде было что-то такое, от чего вдруг стало не хватать воздуха. Отзываясь на тихий, слегка неровный голос, сердце на секунду взволнованно замерло, а потом забилось быстро-быстро. Протянув руку, он потянул меня к себе, и я покорно села верхом на его колени, обняла руками.

— Вот так, — шептал Наян, почти касаясь губами шеи. — Прижмись ещё.

Его тяжёлые, немного шершавые ладони, оглаживая и сжимая, ласкали спину, бока, бёдра. Острые ногти слегка впивались в кожу, но, утопая в ощущениях, я этого даже не замечала. Заменяя ненужные сейчас слова блеском глаз, лаской губ и сбивающимся дыханием мы заново признавались друг другу в любви. Голова будто кружилась. Отвечая на поцелуи, я не могла думать ни о чём, кроме того, что хочу быть ещё ближе, хочу чувствовать этого мужчину ещё острее и ярче.

Сметая всё, в груди взорвался жуткий клубок из дикого гнева, непередаваемой обиды, безмерной зависти, невыносимого бессилия, страха и стыда. Это было так неожиданно и отрезвляюще, будто нас вдруг облили водой — такой нестерпимо ледяной, что жжёт и вышибает из лёгких воздух.

Испуганно отпрянув, широко распахнула глаза:

— Что это?

Наян со вздохом пересадил меня на диван.

— А это, Эри, Мисталь предположил, чем мы тут с тобой заняты, и, как ни старался, не сумел совладать с эмоциями. Понимаешь теперь, почему я хочу, чтобы всё разрешилось мирно?

О, я понимала! Вихрь чужих чувств уже исчез, но в груди по-прежнему ныло, как от удара. И ещё хуже становилось при мысли, что вся эта яростная буря по-прежнему бушует внутри Мисталя, который только тем и виноват, что неудачно влюбился.

Глава 14

Перстень для обмена мыслями уже давно ожидал на столике в спальне, но владелец не спешил забрать свой подарок. Я старалась избегать его взглядом, потому что и без того раз за разом невольно вспоминала, как больно Мисталю было ощущать наше с Наяном наслаждение друг другом, и испытывала из-за этого угрызения совести. Почему я не сделала амулет раньше? Будь у нас способ хоть как-то связаться, Ян не ходил бы таким мрачным и встревоженным.

Целоваться, как ни странно, больше не хотелось.

Полное безмолвие, пришедшее на смену тому взрыву чувств, сначала показалось облегчением, но, чем больше проходило времени, тем сильнее становилось беспокойство. Вдруг, что-то случилось? Почему-то не верилось, что Мист просто взял и от всего отказался. На него это не похоже: слишком упрям. Зная о непомерной гордости охотника, догадаться, как он жалеет, что не сумел ничего скрыть, было не трудно.

На исходе третьего дня, когда мы уже собирались ложиться спать, из пустующего обычно кабинета в покоях Яна послышался хохот.

— Посмотрим? — с облегчением улыбнулся он.

— Ага!

Кабинет выглядел так, будто Мист облюбовал его уже давно. Повсюду разбросанные фантики, книги и какие-то бумажки. На спинке кресла громоздилась неровная горка одежды, камзол валялся на подоконнике, а сам Мисталь в простой белой рубашке сидел на столе и читал, время от времени прерываясь на смех.

— А, — он удостоил нас беглого взгляда, — привет!

— «Привет»?! И это всё, что ты можешь сказать после того, как пропал на целых три дня?

— Соскучилась, дорогая?

— Мы беспокоились, вообще-то. Что у тебя там такое весёлое?

Пожав плечом, он протянул толстую книгу, оказавшуюся сборником изречений какого-то философа. Пробежавшись по парочке из них взглядом, я удивлённо приподняла брови.

«Мир — сборище неизлечимо больных». «Считать, что мы рождены для счастья — наша общая врождённая ошибка». «Когда люди пытаются общаться друг с другом, они напоминают дикобразов». Да уж, только Мисталь мог читать столь мрачные философские труды о бренности бытия — и веселиться!

— Да ладно! Это же забавно! Смотри, вот, например, про одиночество…

— Избавь меня от подробностей!

Он снова коротко рассмеялся, но всё-таки отложил книгу в сторону.

— Я уж думал, ты решил сменить обстановку, — прищурился Наян.

В отличие от меня, он ничуть не ужаснулся фантастическому беспорядку, а привычно уже принялся прибираться. Обошёл кабинет, собрал все обёртки и теперь пытался расставить книги в прежней последовательности, не забывая прислушиваться к нашему разговору.

— Ничего подобного, даже не мечтай! Всё гораздо интереснее. За мной следили.

— Кто?

— Не знаю, но было очень смешно. Они такие неуклюжие!

Ян вздохнул.

— Дай угадаю. Допросить их теперь, конечно, не получится?

— Всё равно ничего толкового бы не сказали. Заказчика не видели. Деньги передал некто в капюшоне.

Не утерпев, я обернулась к Наяну:

— Ты так и не проверял леди Гаррос?

— Тиен? — удивился Мисталь. — Нет, вряд ли. Ты что, до сих пор мстишь ей за то утро?

— Но она выглядит и ведёт себя подозрительно!

— Да тут, во дворце, все такие, — отмахнулся охотник, вставая. — Смотрят, перешёптываются, а чуть что — бледнеют и в обморок. Говорил я тебе, Лэри, переезжай ко мне в резиденцию!

— Ни за что!

— Ну и ладно. Тогда я к вам перееду. Готовьтесь. С сегодняшнего дня ни на минуту от вас не отстану.

— Может, хватит уже? — попробовала без особой надежды. — Тебе что, так нравится вмешиваться в наши с Яном отношения?