Space: сто одна история Сюрреализма | 1 Том (СИ)

Живя бесконечность, взрывая бесконечные мультивселенные, в мире не осталось новых вселенных, новых планет, которую люди могли взорвать, что впоследствии привело к тому, что сами люди начали взрываться и исчезать, создав беспрецедентный случай в истории — большой взрыв, положивший начало всему сущему, новым мирам и мультивселенным. Так атомы склеивались рандомным образом не зная, как им быть, создавая планеты, деревья, растительность и микроорганизмы. А дальше… Людей.

Глава 51

Затерянная вселенная, мир, где мертвецы не умирают, а продолжают жить; переходят в состояние временной петли, где время неподвластно над ними, существует сей миг. Это планета, где законы физики работают против не только живых, но и мёртвых. Здесь, у обочины конца планеты, обвесив ноги, сидят человеческие скелеты и курят трубку и обсуждают что-то столь важное, что изредка незаметно для собеседника, вытирают слёзы костяшками рук. Прекрасная история о прошлом, о людях, о науке, о состоянии души, о смысле всего сущего.

Смотря вниз через край границ земли в космос, наблюдая за павлинами рисующие полотно вселенной хвостами, образуя новые галактики и скопление звёзд по бескрайнему чёрному пространству, рассматривая точки на небе в виде глаз смотрящих на них, скелеты аплодируют, встают, прыгают, машут руками, затем падают на спину рухнув на землю, делают затяг трубки и исчезают в дыму. Это был прекрасный для них день полон чудес. Пусть оно и повторялось снова и вновь, жизнь никогда не надоедала.

А что можно сказать о тех глазах на небе, бегающие из угла в угол, наблюдая за миром? Они превосходные наблюдатели, которые транслируют вселенную мёртвых для живых. У каждого живого человека в доме есть телевизор при переключении на определённый канал которые видят своих родных и незнакомых для них мертвецов. Они бы да и рады вместе отметить пасху или праздник дня всех мёртвых, однако, мёртвые никак не могут попасть в мир живых. И пусть скелеты и собираются у наблюдаемых за ними глаз с букетом высохших полевых цветов, мёртвые не могут знать, сделали ли живые тоже самое. Но устраивают пир, пусть и будет их смотреть лишь один человек во всей вселенной. Жить — это любить и верить.

Трансляция мира живых скелетов даёт надежду людям с плотью, что их не забудут, что после смерти есть что-то кроме пустоты и тьмы, что в конце концов они будут жить и там, и их родные будут с ними общаться, а они, пусть и не узнают, но будут питать надежду, что далёкие потомки их увидят.

Страх исчезает. Люди больше не боятся умирать, они живут так, как сами хотят. Границы между законами и правилами стирается. Люди рискуют, прыгают с утёсов, гонятся на машинах по бездорожью, перечат бандитам, рискуют и признаются в любви. Они знают, что, если их и убьют, то те не умрут, а попадут во вселенную, где мёртвые переплелись с миром волшебства и магии, снами спящих. Люди могли играть с родными вновь, как впервые. Убитый во время аборта ребёнок жив и вырос прекрасным скелетом с большой надеждой на будущее. Дедушка, которого сбил мотоциклист, дышит и получают пенсию в загробном храме. Мать, что умерла при несчастном случаи, поливает клумбу хищных ландышей. И, даже убийца, который хотел измениться, но его казнили на электрическом стуле, обитает здесь, в мире мёртвых. Он радуется, он свободен, его никто не ненавидит, никто не хочет унизить, убить, казнить, показать место — охотиться на него, словно он сорняк что нужно уничтожить.

Никто не знает кто есть кто, ведь все на одно лицо — скелеты, кроме животных и птиц, и поэтому никто и не может знать, кто убийца, а кто святой. Все относятся к друг другу одинаково, если такой мир принципе мог бы существовать, то такой мир мог бы называться раем.

Взгляните на того скелета пронизывающего ветра загробного мира на саблезубом тигре с сачком в руке и ловящим ретроградную бабочку. Улыбка не сходит с его лица, тазовые кости бьются друг об друга и об кости саблезубого тигра образуя музыку под которую пляшут хомяки возле своих нор, призывая дождь, дабы омыть свои сухие тела.

Поверните голову чуть правее, оглядите жирафа с ног до головы, как он шагает медленно, грациозно, задевает головой листья мёртвого дуба, а из них опадают жуки, которых ловят пустобрюхие дятлы. Разве это не прекрасно?