space: сто одна история Сюрреализма | 1 Том (СИ)

Мы – клетки в его теле. Все планеты в космосе – это атомы в строении тела нашего «бога». Но самое забавное в это всей истории то, что даже мы, если и есть часть тела существа обитающего вне нашей системы, то и тогда мы, даже в этом случае, к сожалению, лишь часть ещё более крохотная, чем сам атом или, более того ядро. Меньше известных нам кварков и бозонов. Если для нас существуют столь крохотные частицы, то насколько же ничтожны мы в его теле? Именно по той причине существ возле нас нет. Мы являясь планетой в этом микроорганизме отдалены от других бактерий настолько далеко, что нам понадобиться триллионы и больше лет, чтобы отыскать себе подобных существ, если повезёт, а если не повезёт, то мы все умрём и о нас никто и никогда не узнает. Но что мы есть в такой крохотной системе, и как нам поможет то, что мы отыщем другие виды? Ну, да, нас станет на две цивилизации больше, но сколько ещё клеток в теле «бога»? Мы не приблизим себя к пониманию строения вселенной даже на одну миллиардную долю процентов от одной миллиардной доли. Мы никак не сможем связаться с «богом» даже при всём своём желании сколько бы нас не было. Возможно, собравшись в одну кучу, мы станем лишь опухолью и нас вырежут на операционном столе и выкинут в мусорный бак. Видимо у «богов» мусорные баки тоже существуют и они так же, как и мы, могут болеть.

Думал ли когда-нибудь тот монстр в теле которого мы создали дом и куда нас поместила эволюция, что в нём могут обитать цивилизации, который будут пытаться отыскать его? Думал ли когда-то в своей короткой жизни тот монстр о том, что клетки в его теле могут развиться настолько, что будут посылать флотилию ракет в космос? Думал ли он о том, что клетки захотят узнать о своём происхождении и отыскать смыслы своего прибывания во вселенной, понять его и найти ответы? Развить неведомые отрасли, воссоздать атомные бомбы, построить здания до лун и машины летающие на гравитационных волнах, изобрести свои вакцины от смерти и таблетки от старости, убивать и создавать жизнь, клонировать и мутировать людей? Богу на нас плевать, как было вчера и как будет завтра, и все дни до этого. Разве мы задумываемся о том, чем заняты муравьи у нас за огородом, что они едят и когда ложатся спать? Нет – они есть и этого достаточно, а где, совершенно не важно. У них своя система в которую нам не стоит вмешиваться, как не делает этого и сам «бог», пытаясь отыскать в ране нашу цивилизацию, или понять, как устроен его организм».

Старик перевернул страницу. Чистый лист предстал пред ним. И он продолжил:

«Белый лист передо мной, пуст, но разве он может быть по-настоящему пустым? Как же те микроорганизмы на нём, клетки, атомы в конце то концов? Именно так и видит нас и «бог», пустым местом. Он не пытается понять то, что существует за гранью его понимания – либо здесь на листке что-то может быть написано и будет написано, либо это просто чистый лист на котором ничего нет. «Богу» необязательно знать все законы своей вселенной, чтобы жить и ходить по своим «божьим» делам».

Старик положил шариковую ручку на стол и встал, вышел на крыльцо и продолжил размышлять вслух.

«Зачем я всё это делаю, если всё что останется после меня будет уничтожено? Зачем каждый день мне приходиться вставать, чтобы поесть или сходить в туалет, в чём смысл моего существования? Так же ли существует и «бог», как и мы? Знает ли он своё предназначение и для чего был создан? Видимо он тоже лишь часть мозаики в теле другого такого же «бога», как и он сам. Получается смысл всего на свете – это создавать что-то жертвуя собой. А если это так, то почему «бог» не думает о нас, если мы думаем о нём? Можем «бог» знает о нашем существовании, но ровно так же не может связаться с нами, потому что его глас не достигает наших ушей? Видимо мы обречены знать друг о друге, но не иметь возможности поговорить друг с другом».

Звёзды где-то в космосе давно миновали циклы жизни, цивилизации погибли, а мы всё ещё разлагаемся в теле мёртвого «бога», но когда же очередь дойдёт и до нас? Мы пытаемся найти новых созданий, но оглядываясь назад понимаем, что ничего большего, чем отыскать новые виды в теле и на глубине морском, мы не можем.

Старик вошёл в дом и сел за стол. Стул заскрипел. Жизнь его приходит к концу, и вскоре и старик покинет мир, чтобы дать дорогу чему-то новому, как и этот стул. Но это новое будет так же, как и все люди до него искать смыслы своего существования и ответы на вопросы волнующие его. А вот стул же напротив не задавал вопросов и точно знал, что рождён быть стулом, а стулья часть дерева и никак иначе. Старик вложил в руку ручку и добавил: