Спальни имеют окна

– Уберите этого человека! Я требую!

– Вызовите доктора! Побыстрей! – настаивал я.

Селлерс колебался.

– Ты с ума сошел, Лэм. Разве можно так вести дело? Ты сам хочешь выпутаться, поэтому…

– Не будь дураком. Все ясно как день. Этот внезапный приступ «радикулита» вызван тем, что пуля, выпущенная в «Коузи Дэлл», попала ей в бедро.

– Сержант, – сказала Амелия, изобразив праведный гнев, – я требую, чтобы все немедленно покинули мой дом. Достаточно с меня оскорблений… Сюзи, позвони в полицейский участок и скажи…

– Прошу прощения, – сказал Фрэнк, – очень сожалею…

Он схватил меня за воротник и рывком поставил на ноги.

– Пойдем, Лэм. Ты поставил меня в ужасное положение. Вот что получается, когда хочешь сделать людям одолжение.

Он сильно ударил меня, и я упал, инстинктивно вытянув руки вперед. Стальные наручники так впились в запястья, что я чуть было не заорал от боли.

– Надеюсь, вы извините меня, миссис Джаспер, – сказал Селлерс. – Мне просто хотелось прояснить несколько моментов, чтобы закрыть дело. Этот малый наговорил мне неизвестно что.

– Выпроводи их, Сюзи, – скомандовала миссис Джаспер.

Я повернулся к Селлерсу.

– Ты набитый дурак, – сказал я. – Разве ты не видишь, что произошло? Она…

– Заткнись! – Селлерс ударил меня по лицу. – Выходи!

Клэр плакала.

Берта, тяжело ступая, шла сзади.

Я обернулся и сказал умоляюще:

– Берта…

Селлерс тут же ударил меня по голове, да так сильно, что чуть не сломал мне шею.

Но я успел увидеть, что Берта повернула назад.

Мы были примерно на полпути к выходу, когда из гостиной послышался душераздирающий крик… грохот опрокидывающегося стула, шум борьбы, опять крик… Амелия Джаспер звала на помощь…

И голос Берты:

– Все ясно. Подлая лгунья! А ну тихо, а не то я тебе шею сломаю… Фрэнк, возвращайся!

Несколько замешкавшись, Селлерс, в конце концов, развернулся и бросился бежать по коридору. Я бежал впереди.

Каталка была опрокинута и отброшена в противоположный угол комнаты, на полу валялась окровавленная повязка. Амелия лежала на полу, Берта сидела на ней верхом, мертвой хваткой вцепившись в ее ногу. Амелия визжала дурным голосом и звала на помощь.

– Берта, этого нельзя делать! – закричал Селлерс. – Не можешь же ты…

– Черта с два не могу, – сказала Берта сердито. – Еще как могу! Посмотри на пулевое ранение.

– Отпусти ее, Берта. Этого делать нельзя. – Селлерс схватил ее за плечи и попытался оттащить.

– Дело уже сделано.

Селлерс опять попытался сдвинуть Берту с места.

Она оттолкнула его с такой силой, что он потерял равновесие и чуть было не рухнул на пол. Несколько секунд его шатало из стороны в сторону, пока он наконец не пришел в себя.

Неожиданно в дверях появилась Сюзи с револьвером в руке. Вид у нее был решительный и мрачный.

– Руки вверх! – сказала она. – Все, как один! – Зловещая интонация не оставляла никаких сомнений относительно ее намерений.

– Это вас тоже касается, сержант, – сказала она. – Поднимите руки.

Селлерс слишком быстро повернулся – это напугало Сюзи, и она спустила курок. Грохнул выстрел, и я увидел, как Селлерс, оцепенев, смотрит на свою правую руку, из которой хлещет кровь.

Опасность ситуации стала очевидной для всех. Сюзи Ирвин не шутила.

Амелия с трудом встала на ноги.

– Быстрей, Амелия! – скомандовала Сюзи и побежала к выходу.

Амелия бросилась вслед. Она бежала, припадая на одну ногу. Каждый шаг наверняка причинял ей ужасную боль.

Селлерс попытался дотянуться до кобуры левой рукой, но не смог. Берта тяжело поднялась и двинулась вперед как танк, рванувшийся с места в атаку. Сюзи остановилась у входной двери и прицелилась в Берту. Я успел выставить ногу и дать Берте подножку. Она упала с таким грохотом, что зашатался дом. Сюзи выстрелила, и пуля, рассекая со свистом воздух, пролетела как раз в том месте, где мгновение назад находилась голова Берты.

Входная дверь захлопнулась.

Послышался шум мотора.

Селлерс закричал Клэр:

– Быстрее, вынь мой револьвер из кобуры и вложи мне в левую руку!

Клэр вынула револьвер и вложила его в левую руку Селлерса. Он ринулся к выходу.

Выскочив на улицу, он увидел стремительно удаляющуюся полицейскую машину.

Селлерс опешил, потом взбеленился и накинулся на меня:

– Это ты во всем виноват! Теперь я стану посмешищем всего…

– Заткнись! – сказал я. – Сними с меня наручники и передай по радио сигнал тревоги. Тебе предстоит продвижение по службе, а ты такой тупой, что до сих пор этого не понял.

Глава 15

Фрэнк Селлерс сердито на меня взглянул, потом вынул носовой платок и начал перевязывать рану, пытаясь остановить кровь. У него это плохо получалось.

– Вот что выходит, когда я следую твоим советам, – сказал он свирепо.

– Что именно?

– Подумать только! Какая-то ничтожная женщина… сумела застать меня врасплох, ранить, да еще и удрать в моей машине. Женщина, понимаешь! Как мне теперь смотреть людям в глаза?

Я поймал Бертин взгляд.

– Берта, поищи какое-нибудь полотенце. Надо перевязать ему руку.

– Ничего мне не надо, – сказал Селлерс. – Я сам о себе позабочусь. Поймай такси, Берта. Поедем в управление. Черт побери! Теперь все надо мной будут потешаться. Подумать только! Ранен… И кем? Женщиной!